Путь к звездам. Из истории советской космонавтики

В полдень 4 октября в советском посольстве в Вашингтоне был устроен прием для американских ученых — участников совместных исследований. Журналисты, приглашенные на этот прием, атаковали академика Благонравова, пытаясь узнать у него, когда же Советский Союз намерен запустить первый спутник.

Когда прием уже подходил к концу, к телефону срочно пригласили председателя Национального комитета Соединенных Штатов по проведению «Международного геофизического года» доктора Беркнера. Через несколько минут он торопливо вошел в зал и захлопал в ладоши: «Прошу внимания, господа! Леди и джентльмены! Сейчас над нами, на трехсоткилометровой высоте пролетает первый советский искусственный спутник Земли!»

Что тут началось! Трудно передать эффект, произведенный его словами. В первое мгновение все будто окаменели. Придя в себя, гости ринулись к советским ученым. Они оказались теперь не просто «тремя красными в Америке», а представителями страны, в которой рождено великое чудо — первый искусственный спутник Земли! Многие из гостей тут же заторопились и покинули прием. Доктор Каплан подошел к Благонравову: «Извините, я должен срочно вернуться к себе, в Калифорнию, и организовать прием сигналов вашего спутника», — торопливо проговорил он.

Всю ночь в здании Пентагона и в Белом доме горел свет. Правительство и военное руководство Америки разрабатывали планы создания национальных стратегических ударных сил. Над ними довлел вопрос: «Чем можно ответить русским?»

Американскую прессу охватило необычайное возбуждение. Корреспондент «Нью-Йорк геральд трибун» Меллон на следующий день, разведя руки в стороны, заявил Благонравову: «Невероятно! Материалы о вашем спутнике вытеснили всю информацию с первых полос. Мы сняли портрет чемпиона по бейсболу и заменили его снимком спутника. Такого у нас еще не бывало».

Так пришло настоящее признание. Через неделю после запуска ПЭСИКа М. К. Тихонравова агентство Юнайтед Пресс поставило все точки над «i»: «Любые томительные сомнения, скептицизм или умаление научных достижений России внезапно рассеялись. Дальнейший путь к звездам открыт. Советские ученые заявили, что они могут делать и сделали то, что величайшие гении западного мира все еще не могут сотворить. До этой даты девяносто процентов разговоров об искусственных спутниках Земли приходилось на долю Америки. Как оказалось, сто процентов дела пришлось на долю России. Так может получиться и с пилотируемым космическим кораблем, который проектируется в нашей стране уже без малого девять лет».

Две поспешные попытки запустить ракету «Авангард» с крошечным спутником в декабре пятьдесят седьмого и в феврале следующего года закончились неудачей. Лишь в середине марта пятьдесят восьмого американский спутник весом всего полтора килограмма был выведен на околоземную орбиту. Никакой научной аппаратуры он не нес и был запущен для того, чтобы по количеству спутников не слишком отстать от Советского Союза.

Запуски наших спутников Земли являлись победой разума и огромного, непрерывного, более чем двадцатилетнего труда могучего творческого коллектива. Главный конструктор и его неуемные сподвижники были одержимы величественным замыслом — преодолеть притяжение Земли и улететь к звездам. Сергей Павлович Королев свято следовал заветам своего гениального учителя Константина Эдуардовича Циолковского.

Часть первая Прорыв в стратосферу

Космодром Байконур. 12 апреля.

Королев: Я — «Заря»… «Заря»…

Как слышите?.. Прием…

Глава 1 «ПЭСИК» Тихонравова

1

Ровно в шесть, довольно рано по тогдашним производственным меркам, в субботу, ведущий инженер-технолог Ковров, вместе с другими работниками, оставил на проходной пропуск. Но тут же он увидел, что у заводских ворот притормозил трофейный «опель» Королева. Сборка «семерки» близилась к концу, отставаний от почасового графика не наблюдалось. Но мало ли какие вопросы могут возникнуть у Главного конструктора? И Ковров, ответственный за сборку ракетных емкостей, решительно повернул обратно. У входа в заводоуправление он подошел к Сергею Павловичу.

Закончив короткий разговор с начальником цеха гальванопокрытий, Королев круто повернулся к инженеру и, не здороваясь, по фамилии, а не по имени и отчеству, как было раньше, строго, громче обычного, вдруг спросил:

— Где емкости, товарищ Ковров?

— Они еще не готовы, Сергей Павлович. По графику производственного отдела будут поданы на сборку завтра утром.

— Идем в цех емкостей, — взмахнул Королев рукой, — чтобы до конца разобраться. Уже середина августа и резерва времени у нас никакого нет. Вы это должны понимать.

Вместе они вошли в сборочный корпус и увидели заготовки емкостей на… большом цеховом пролете. Не в работе. На лбу Коврова выступили капельки холодного пота.

— Вы член партии, товарищ Ковров? — негромко спросил Главный конструктор, повернувшись к инженеру.

— Конечно, Сергей Павлович. Вы это хорошо знаете, потому что давали мне рекомендацию, — подтвердил Ковров.