Путь кама (СИ)

Шин протер лицо, зажмурился. На секунду ему показалось, что он спит. Но через мгновение надежды разбились в пух и прах, как только парень появился вновь, стоило мужчине открыть глаза.

Квадратное лицо гостя дернулось, словно его преследовала невыносимая зубная боль. Нарисованные краской бурые полосы безобразно деформировались и исказили его юные черты. Под черной маской блеснули два оникса.

— Ты кто? — еле слышно выдавил Шин и потянулся за свалившимся с постели мобильником.

— Мар, — дружелюбно ответил парень и покачал головой. — Не надо звонить, я ничего плохого не сделал. Позвоните позже, как уйду. И лучше сразу в полицию.

Шин недоуменно заморгал. Мало того что к нему пробрался малолетний недоумок, так еще давал советы, как себя вести. Что за бред? Да, он его одной левой, этого хиляка. И сам доставит в отделение.

— Не выйдет, — ответил парень на внутреннюю речь Шика, которую он и слышать-то не должен, и поднял сложенные кулаки. — Я смогу защититься.

Шин присмотрелся и ахнул. Руки незнакомца стягивали кожаные перчатки без пальцев. В местах, где у человека должны были находиться костяшки, сквозь ткань проглядывали острые шипы, наподобие животных когтей.

— Ты чего? Комиксов насмотрелся? — выдавил Шин и попытался встать.

В голове что-то щелкнуло, и острая боль метнулась по извилинам, заставив мужчину снова сесть. В памяти всплыли кадры из вчерашней попойки.

Мистер Блэк, или просто Карлик, как называли его самые близкие, пришел часов в семь. Под руку с ним вышагивала высокая блондинка, очередная пассия из далекой Прибалтики. Открытый топ из шифона, короткая юбка кричали о доступности. Если бы ни молодое, неопытное личико под тонной макияжа, ее легко можно было бы спутать с дешевкой из местного борделя.

Девушка прошлась по гостиной, восторженно всплеснула руками, отчего упругие груди едва не вылетели из лифа. Улыбнувшись, она завалилась на мягкий диван и раскинула ноги.

— Нехилая хатка, мистер Удхани. Только одному в ней скучновато, — заметила красотка.

Шин не успел среагировать на слова хамоватой особы, как та бесцеремонно выхватила из его рук бокал и сделала смачный глоток.

— Хороший виски, — услышал Удхани похвалу и, чтобы не натворить глупостей в ярости, обернулся к Карлику. Раз он привел это существо, то пускай сам с ним и разбирается.

Мистер Блэк молчал. Он наблюдал за девкой, прислонившись к дверному косяку, и виновато улыбался. В системе координат прожженного бизнесмена дружба состояла из всякого рода уступок и бескомпромиссной поддержки, поэтому возмущение Шина никак не повлияло на его намерения.

— Не злись, Шин. Крошка Пип мечтает о богатом папике, но вести себя в приличном обществе еще не научилась, — констатировал Блэк и сел рядом с подружкой.

Пип заржала, словно породистая лошадь. Теснее прижалась к любовнику.

— Право твое: спи, с кем хочешь, дружище. Только обещай, что эта девка не обделает мой новый ковер.

Карлик озадаченно уставился на Удхани, но быстро сообразив, что тот издевается над пассией ради шутки, подскочил, обнял и смачно чмокнул в в макушку.

— Спасибо. Ты, как всегда, бесподобен. Тащи свои золотые запасы, будем пробовать.

Шин кивнул, вынул из бара две литровые бутылки виски и поставил их перед гостями. Пускай пьют, ему не жалко. Такого дерьма в дьюти фри навалом.

После первой рюмки под тост о любви и верности, время перешло на бег. Пип оказалась провинциальной девчонкой с большим чувством юмора и без гроша в кармане. Ее родители погибли от наркоты, когда малышке было десять. После этого девочку перебрасывали из одной семьи в другую, пока той не исполнилось восемнадцать.

Последней ячейкой общества, рискнувшей взять трудного подростка, стали американцы. Так коренная эстонка, по ее же собственным словам, из золушки превратилась в принцессу и перебралась на родину кукурузных хлопьев и ядерного оружия.

— Повезло, — буркнул Шин, для которого США стали вторым домом семь лет назад.

— Да, — согласилась Пип, сделав глоток.

Голова девушки закружилась, словно в адской карусели, и в горле появился кислый привкус.

— Я в ванную, — буркнула она и, пошатываясь, вышла из гостиной.

— Я помогу, — бросил Блэк.

Подмигнув другу, он встал и нетвердым шагом направился следом. Красотка была в той кондиции, когда воспользоваться ей не составило бы труда. На утро вертихвостка вряд ли бы что-то вспомнила, и поэтому сейчас Карлик без стеснения мог исполнить любые свои желания.

Шин в одиночестве допил остатки виски и поднялся в спальню. На душе, как обычно, заскребли кошки. А за окном разлилась безучастная ночная тьма.

Пускай веселятся, ему-то что. На его век радости хватило. Чем меньше счастья, тем меньше разочарования от потерь — это индиец усвоил навсегда.

Из сумки, которую Удхани взял с потайной полки шкафа, посыпались шприцы. Поймав один из них в полете, он бережно отложил предмет и принялся разводить белесую жидкость. Опытные руки знали, что делают, поэтому приготовить дозу за пару минут было делом нехитрым.