Путь хеджера. Заработай или умри

После праздничного ужина Джо отправился в ресторан Churchill’s Bar & Grill, куда местные жители ходили выпить перед сном. В этой старой, обветшалой закусочной толпилась шумная компания из учеников средней школы и мужчин постарше. Один из барменов громко поприветствовал Джо, назвав его по имени, после чего все повернули головы в их сторону. Лицо бармена показалось Джо очень знакомым, но имени его он никак не мог вспомнить.

– Джо, это же я, Том Терри, – сказал бармен и горячо пожал ему руку. – Ты меня помнишь? Я был твоим центровым последние два года в школе. Ты приложил руки к моему заду, наверное, раз четыреста.

– Дружище, конечно же я тебя помню, – сказал Джо, осознавая, что не сразу узнал Терри, потому что его лицо и тело стали похожи на шар. Теперь Том Терри весил около свыше 130 килограммов, тогда как в прошлом был не больше восьмидесяти пяти. Из-за полноты Том выглядел старше своих лет и напоминал карикатуру на самого себя в прошлом.

– В выпускном классе ты входил в состав команды штата, Том. Ты хорошо защищал меня во всех матчах. Просто выглядишь сейчас немного по-другому, здоровяк, – ответил Джо, переходя на местный говор.

– Да, я знаю, – сказал Терри. – Я жирный, как свинья.

К ним подошли и другие парни, но после воспоминаний о старых футбольных играх разговор затих. Никто из них даже не знал, что такое хедж-фонд. Джо выпил еще пива и в конце концов, извинившись, собрался уходить.

– Позвони мне, если будешь в Нью-Йорке.

– Было приятно повидаться с тобой, – сказал Терри. – Здесь стало так скучно. Все толковые ребята, которые учились вместе с нами, разъехались кто куда. И все же здесь хорошая жизнь.

Следующим вечером Джо ужинал с Джошем Гибсоном в ресторане McDonald’s, единственным открытым рестораном в городе. Джош, разговорчивый, как и всегда, рассказал Джо, что рассчитал доходность своих инвестиций за период с 1980 по 2000 год. Средняя годовая доходность индекса S&P 500 с учетом дивидендов составила почти 15 процентов за эти двадцать лет. Несмотря на то что Джош уделял большое внимание инвестированию, доходность его инвестиций составила всего около 8 процентов, или половину доходности S&P.

Джо посмотрел на него с искренним удивлением.

– Но почему, Джош? У вас же были хорошие акции.

– Потому что я слушал этого проклятого брокера и всех этих специалистов по стратегиям и техническому анализу и пытался выбирать удачные моменты для покупки или продажи акций. В итоге я как всегда слишком увлекался игрой на повышение, когда цены достигали максимума, и на понижение – когда они падали до минимума. К тому же много денег ушло на транзакционные издержки и реализацию образовавшегося прироста капитала, с которого мне пришлось платить налоги. Пожалуй, мне следует купить акции индексного фонда. Никакого отслеживания рынка, никаких транзакционных издержек, минимальные налоги, десять базисных пунктов в год на вознаграждение управляющим. Для такого простофили, как я, это именно то, что нужно.

Джо заинтересовали слова Джоша.

– Да, это совершенно правильно – рассчитывать доходность инвестиций после вычета всех издержек, в том числе налогов. Однако большинство инвесторов не делают этого.

Затем Джош начал расспрашивать Джо о ВА. Джо сказал, что транзакционные издержки в фонде очень высоки, поскольку совершается много операций на бирже. Он упомянул также о том, что пока они получают главным образом краткосрочную прибыль. Затем объяснил, как рассчитывается вознаграждение управляющих фондом. Джош был шокирован его размером.

– Это отличные условия, – произнес он, растягивая слова так, как это делают в Вирджинии. – Неудивительно, что люди с талантом и головой на плечах спешат заняться этим.

Он покачал головой.

В конце ужина Джош спросил, каков минимальный размер инвестиций в фонде Bridgestone Alpha.

– Пятьсот тысяч долларов, – ответил Джо.

– Отлично, старина, не пришлешь ли ты мне документы? Я наконец-то понял, что не могу заниматься этим сам, а индексные фонды настолько противоречат моим убеждениям, что воспользоваться ими – все равно что сдаться. Я хочу вложить деньги в твой фонд.

Джо пообещал выслать документы, они обнялись и вышли в холодную ночь к автомобилю Джоша. Когда тот уехал, Джо стоял на улице, рассматривая полумесяц, звезды над головой и думал о том, звонила ли ему Эмили. Они договорились, что он не станет ей звонить, поскольку она будет в кругу своей семьи и гостей, ведь его звонок только разозлил бы ее мать.

И вдруг, пока Джо стоял там под светом серповидной луны, висевшей в бледной дымке над городом, на него нахлынуло чувство незащищенности и страдания. Он редко испытывал подобные эмоции, но в последнее время отношения с Эмили вызывали у него беспокойство. Это чувство еще больше усиливалось, когда Эмили была рядом со своей матерью, упорно не прекращавшей попытки испортить их отношения и постоянно знакомившей дочь с подходящими мужчинами. Все это очень тревожило Джо.