Путь кинжалов

А потом она сама отдаст себя в распоряжение Мерилилль. Для установления вины и определения наказания достаточно будет любых пяти сестер.

Испан резко повернула голову, переводя взгляд с Авиенды на Илэйн; мало-помалу ее зрачки становились все шире. Теперь-то самоуверенности у нее поубавилось.

Вандене и Аделис молча переглянулись – так обычно ведут себя те, кто очень много времени провел вместе и понимает друг друга без слов. Потом Вандене взяла Илэйн и Авиенду под руки.

– Если вы не против, я хотела бы переговорить с вами, – тихо произнесла Вандене.

Слова ее звучали как предложение, но она уже увлекла девушек к двери.

На дворе фермы два десятка женщин из Родни сбились в кучку, будто овцы. Не на всех были эбударские одежды, но две носили красные пояса Мудрых, и Илэйн узнала Беровин – коренастую невысокую женщину, которая обычно выказывала куда больше гордости, чем позволяли ее способности в Силе. Но сейчас на лице Беровин отражался испуг, глаза бегали; Связующий круг, едва ли не в полном составе, настойчиво в чем-то убеждал собравшихся. Чуть подальше Найнив с Алис пытались загнать другую ватагу внутрь какой-то постройки. Именно пытались – ничего иного пока не получалось.

– …не волнует, сколько там у тебя поместий! – орала Найнив на женщину с гордой осанкой, в светло-зеленых шелках. – Заходи и сиди там! И посмей только высунуться, я тебя живо пинками обратно загоню!

Алис же попросту ухватила женщину в зеленом за шкирку и втолкнула в дверь. Раздался громкий крик, будто наступили на огромного гуся, и Алис появилась вновь, отряхивая ладони. С остальными особых хлопот не было.

Вандене отпустила девушек и пристально их оглядела. Ее по-прежнему окружало свечение, но, должно быть, общие потоки фокусировала Аделис. Вандене могла бы удерживать щит, даже не видя его, раз он уже сплетен, но будь так, за дверь девушек вывела бы, скорее всего, уже Аделис. Вандене без опаски могла отойти на несколько сотен шагов, прежде чем сказалось бы расстояние. И то бы их связь всего лишь ослабла, она не оборвется, даже окажись Вандене с Аделис на противоположных концах света.

Казалось, Вандене мысленно подбирает слова.

– Я всегда полагала, что лучше подобными делами заниматься женщинам опытным, – наконец заметила она. – Молодым легко ударяет в голову кровь. Они могут хватить через край. Или же иногда понимают, что не в силах сделать большего. Потому что они еще мало видели в жизни. Хуже всего, они ощущают… вкус к этому. Нет, я не считаю, что кому-то из вас присущ такой недостаток. – Она кинула на Авиенду оценивающий взгляд; та поспешно спрятала нож обратно в ножны. – Мы с Аделис видели достаточно и знаем, почему должны сделать то, что нужно, а от вспыльчивости мы давным-давно избавились. Пожалуй, вам лучше поручить Испан нашим заботам.

Кивнув, Вандене повернулась к двери. Кажется, она полагала, что ее рекомендация уже принята.

Едва она скрылась за дверью, как Илэйн ощутила действие Силы: плетение должно было закрыть комнату изнутри. Несомненно, малый страж, ограждающий от подслушивания. Ничье случайное ухо не должно уловить ни единого слова Испан. Затем девушке в голову пришло и другое соображение, и тишина внутри стала куда более зловещей, чем любые крики, которые мог заглушить малый страж.

Илэйн нахлобучила шляпу на голову. Жары она не ощущала, но от солнечного света ей вдруг стало дурно.

– Может, поможешь мне? Надо разобраться с теми корзинами, на вьючных лошадях, – с придыханием сказала Илэйн.

Она не отдавала никаких приказов, но, судя по всему, это ничего не меняло. Авиенда кивнула с удивительной торопливостью, – кажется, ей тоже хотелось оказаться подальше от жуткой тишины.

Неподалеку от того места, где слуги оставили вьючных лошадей, в ожидании стояли Ищущие Ветер, они нетерпеливо поглядывали вокруг, надменно сложив руки на груди, во всем подражая Ренейле. К ним подошла Алис. С первого взгляда она признала в Ренейле старшую. Илэйн и Авиенду Алис словно не заметила.

– Идемте со мной, – сказала она не терпящим возражений тоном. – Айз Седай сказали, что вы не прочь укрыться от солнца. – В словах «Айз Седай» не было ни трепета, ни благоговения, только горечь. Ренейле замерла, ее смуглое лицо потемнело, но Алис продолжала: – По мне, вы, дички, можете, если хотите, сидеть на солнцепеке. Если, конечно, вы еще способны сидеть. – (Никого из Ата’ан Миэйр еще не Исцеляли от натертых седлом ссадин; они стояли с таким видом, будто хотели забыть, что ниже пояса у них что-то есть.) – Только ждать меня не заставляйте.

– Да ты знаешь, кто я? – сдерживая гнев, спросила Ренейле, но Алис, не оглянувшись, уже двинулась прочь.

На лице Ренейле отразилась внутренняя борьба, потом она смахнула тыльной стороной ладони пот со лба и раздраженно велела остальным Ищущим Ветер оставить «сушей проклятых» лошадей и следовать за ней. Прихрамывающая цепочка потянулась к дому, причем все, кроме двух учениц, что-то бурчали себе под нос – включая и саму Алис.