Путь кинжалов

Илэйн и остальные добрались до имения, когда солнце уже окрашивало багрянцем горизонт на западе. Вокруг дома и крытых соломой хозяйственных построек все еще суетились люди, однако к тому времени приготовления подходили к концу, да и многих беглянок удалось привести в чувство. Алис Тенджиле, неумолимая, как лавина, женщина с приятной улыбкой и несгибаемой волей, способствовала этому даже в большей степени, чем деловитые Хорнуэллы. Стоило ей шепнуть что-то бившейся в рыданиях женщине из Родни, которую тщетно силилась утешить Реанне, как та вскочила и взялась за работу с таким решительным видом, словно заботиться о себе во враждебном мире для нее – самое привычное дело. Надменные леди с брачными кинжалами в окаймленных кружевами вырезах платьев и горожанки, выставлявшие напоказ почти столько же гордости и почти столько же плоти, хоть и не облаченные в шелка, по приближении Алис хватали свои узлы и спешили к высокие сенным сараям, громко заверяя друг друга, что всегда мечтали поспать на соломе: «Ведь это, наверное, так забавно». Даже Ищущие Ветер, многие из которых обладали немалой властью и влиянием среди Ата’ан Миэйр, приглушали свои сетования, когда Алис проходила мимо. Посматривая на нее, Сарейта, чье лицо еще не успело приобрести безвозрастных черт, теребила шаль с коричневой бахромой, будто желая убедиться, что символ звания Айз Седай на месте. Даже Мерилилль – невозмутимая Мерилилль! – следила за Алис со смешанным выражением одобрения и удивления.

Слезая с седла у передней двери дома, Найнив уставилась на Алис, дернула, хотя и не очень сильно, себя за косу – Алис была слишком занята и этого не заметила – и вошла внутрь, стаскивая голубые перчатки для верховой езды и бормоча что-то под нос. Глядя ей вслед, Лан хмыкнул, но тут же подавил смешок. Смешок смешком, но глаза его были холодны. Ради Найнив Илэйн хотела надеяться, что он избежит неумолимой судьбы, однако, глядя в его глаза, не очень-то в это верилось.

– Где Испан? – спросила она, помогая Авиенде слезть. То, что Айз Седай – Черная сестра! – взята в плен, знали слишком многие; слух неизбежно должен был распространиться со скоростью лесного пожара, однако здесь, в маноре, все же не стоило привлекать к ней внимание.

– Аделис и Вандене забрали ее в хижину лесника, этак в полумиле отсюда, – ответил Лан так же тихо. – Не думаю, чтобы в этой сумятице кто-нибудь заметил женщину с мешком на голове. Сестры сказали, что останутся с нею на ночь.

Илэйн поежилась. Похоже, Приспешницу Темного после заката ожидал новый допрос. Илэйн чувствовала себя так, словно распорядилась о нем сама – наверное, потому, что они уже находились в Андоре.

Скоро они очутились в большущих латунных чанах, наслаждаясь горячей водой и душистым мылом. Илэйн с Бергитте вовсю плескали друг в дружку и от души смеялись над Авиендой, которая, сидя по грудь в воде, непрерывно моргала, стараясь скрыть свой ужас. Потом она, видимо, решила, что это неплохая шутка, и рассказала не очень приличную историю про мужчину с колючками сегаде в заднице. У Бергитте нашлась еще менее приличная – о женщине, чья голова застряла между шестами изгороди, – от этой покраснела даже Авиенда. Обе истории, однако, были очень смешными. Илэйн хотелось бы рассказать что-нибудь в том же роде, но на память ничего не приходило.

Илэйн и Авиенда расчесали друг дружке волосы – вечерний ритуал для почти сестер, а потом отправились в маленькую комнатушку, где кроме них предстояло спать Найнив и Бергитте. И это еще счастье, что никому больше.

Они-то спали на кровати, даже под балдахином, тогда как большинство прочих – вповалку на полу. Все помещения дома, даже кухни и коридоры, пришлось устлать одеялами и тюфяками.

Однако Найнив полночи бубнила о том, что недопустимо заставлять женщину спать отдельно от мужа, а когда наконец умолкла, легче не стало: ее локоть тыкался в бок Илэйн всякий раз, как та начинала засыпать. Бергитте меняться местами отказалась наотрез, попросить об этом Авиенду – каково ей будет сносить этакие тычки? – девушка не решилась, поэтому толком выспаться ей не удалось.

Когда расплавленный золотой шар солнца поднялся над горизонтом, поднялась и сонная Илэйн. Лошади были нужны в хозяйстве, поэтому владельцы имения предоставили их лишь немногим. Илэйн ехала на вороном мерине по кличке Сердцеед, Авиенда и Бергитте заполучили по кобыле, а все те, кому пришлось бежать с фермы пешком, так пешими и остались. Даже сами женщины из Родни, не говоря уж о слугах, что вели вьючных животных в поводу, и двух с лишним десятках беженок, явно раскаивавшихся в том, что им вздумалось искать убежища на ферме. Стражи ехали впереди, внимательно присматриваясь к поросшим иссушенным засухой лесом пологим холмам, остальные двигались за ними змеящейся колонной во главе с Найнив, несколькими другими сестрами и, конечно же, Авиендой.