Путь ко спасению. Краткий очерк аскетики

б) Отлагаем оттого, что благая мысль, посетившая нас, стоит в нас еще только как мысль, еще не привлекла сочувствие, не движет желания. Она, среди других наших интересов, явилась, чуждая гостья, манит издали, действует не впечатлительно. Провесть ее дальше в глубь души и указать ее цену и привлекательность — твое уже дело. Итак, поставь ее на первом плане, вообрази ее правоту, покажи радость и высоту, какие она обещает, уверь себя в легкости ее исполнения. Благая мысль действует слабо и не привлекает сердца оттого, что есть другие планы в голове, есть предметы интереснее, по указанию предзанявших тебя влечений. Так вызови же на среду и сличи беспристрастно. В сравнении с тем, что представляет благая мысль, ничто устоять не может; все отодвинется на задний далекий — далекий план. Указуемое благою мыслию останется одно и, как единственно ценное и прекрасное, привлечет.

в) Недугуем отлагательством наиболее оттого, что в эту пору позволяем ослабеть в себе энергии, поблажаем лености, вялости, сонливости, нерешительности и в мысли, и в деятельных силах; так можно взять себя и с этой стороны, поживее представив себе, как унизительно попускать это в обыкновенных делах, тем паче в самонужнейшем деле спасения, — что во всем должно оказывать себя живым и быстродеятельным, стыдно допускать противное, стыдно отлагать до завтра то, что можно и должно сделать сегодня.

Такими и подобными приемами roни отлагательство. Как кто сумеет это сделать, только сделай. Пришла благая мысль — уговори себя не отлагать исполнение ее, расположи и заставь себя сейчас же начать действовать по указанию ее. Кто отложил дело до следующих дней, тому сегодня нечего предлагать дальнейших советов.

Но полагаем, что благая мысль принята и заняла внимание. Теперь надобно поспешить довесть ее до такой меры возбужденности, на которой она сильна будет стать рычагом, легко и сильно приводящим в движение все внутреннее наше. Для сего надо дать ей простор пройти внутрь, а для этого надлежит делать над собою, скажем так, некоторые операции, как самое нужное и самое действенное приготовление к возбуждению.

Операции сии должны быть противоположны тем тонким сетям, или тому порядку расположений, коими задерживается человек в грехе. Грех опутывает душу многими сетями или скрывает себя от ней многими покровами, потому что и по себе он безобразен и с первого раза мог бы оттолкнуть от себя. Самый глубокий и ближайший к сердцу покров составлен из самообольщения, нечувствия и беспечности; выше над ним, ближе к поверхности, лежат рассеянность и многозаботливость — главнейшие деятели, скрывающие и питающие грех и греховные обычаи и порядки; самый верхний покров — это преобладание плоти, покров, более других видный, не менее, однако ж, их сильный и значительный.

Первый покров есть существенный покров. Он производит то, что человек не видит опасности своего положения и не желает переменить его. Последние два суть только орудия; ими лишь обнаруживается и поддерживается то греховное состояние. Когда приходит Божественная благодать, она, проходя до разделения души и духа прямо ударяет в первый покров и разрывает его. Под ее действием человек грешный тотчас становится обнаженным и стоит пред своим сознанием во всем безобразии. Но когда человек только еще сам ищет благодатного возбуждения, ему надобно начать действовать совне и простираться внутрь.

Итак, хочешь ли как следует заняться объявшим тебя помышлением перемене недоброй жизни, — начинай снимать с себя греховные покровы, как снимают слои земли, чтобы открыть сокрытое там.

а) Прежде всего возьмись за тело. Откажи ему в наслаждениях и удовольствиях, стесни удовлетворение самых естественных потребностей; продли час бдения, умали обычную меру пищи, приложи к трудам новый труд. Главное, как хочешь и как можешь, облегчи плоть, утончи ее дебелость. Этим душа высвободится из связности веществом, станет подвижной, легче, приимчивее для впечатлений добрых. Вещественное тело, преобладая над душою, сообщает свою неподвижность и холодность. Подвиги телесные ослабляют эти узы и устраняют следствия их. Правда, не всякий грешник живет невоздержно и поблажает телу, но едва ли найдется лицо из обычно живущих, которое не имело бы в чем отказать телу, когда на сердце западает желание спасения. А цель много значит: она совсем изменяет действия. Что прежде делал ты по обычаю или в пользу своих занятий, начни то делать теперь, с некоторыми, конечно, переменами и прибавками строгости, спасения ради, — и осязательно ощутишь разность.

б) Тело обременяет душу совне; заботы и расхищение мыслей томят ее внутри. Допустим, что смирена уже плоть, — этим сделан первый шаг; но две заставы отделяют душу от себя самой.