Путь королей

Дальнейшие размышления были прерваны Лопеном, который выпрямился в дверях и начал тайком подавать сигналы Каладину и Тефту. К счастью, им больше не нужно было ничего прятать. В общем-то, им и раньше можно было ничего не прятать. Вот только Каладин, который сидел на полу и пялился на сферы как идиот, мог вызвать подозрения. Он отложил жилет и вышел наружу.

Паланкин Хашаль поднесли прямо к бараку Каладина; ее высокий немногословный муж шагал рядом. На нем был кушак того же фиолетового цвета, как и вышивка на манжетах короткого жакета, напоминавшего жилет. Газ по-прежнему не появлялся. Прошла уже неделя, как он исчез. Хашаль и ее муж вместе со своими светлоглазыми адъютантами делали то, что он делал раньше, и не отвечали ни на какие вопросы о мостовом сержанте.

– Клянусь бурей, – прошептал подошедший Тефт, – от этих двоих у меня кожа зудит, как будто я чувствую позади человека с ножом.

По приказу Камня мостовики построились и стали тихонько ждать, словно на смотре. Каладин подошел и встал рядом, Тефт и Лопен – сзади. Носильщики опустили паланкин перед Каладином. Открытый по бокам, с маленьким навесом сверху, тот был всего лишь креслом на платформе. В военных лагерях такими пользовались многие светлоглазые дамы.

Каладин, превозмогая себя, отвесил Хашаль надлежащий поклон и вынудил остальных сделать то же самое. Это был неподходящий момент, чтобы быть наказанными за неповиновение.

– Старшина, ты хорошо выдрессировал свой отряд. – Хашаль рассеянно почесывала щеку рубиново-красным ноготком, держа локоть на подлокотнике. – Они очень… полезны во время вылазок с мостом.

– Спасибо, светлость Хашаль, – сказал Каладин, безуспешно пытаясь избавиться от жесткости и враждебности в голосе. – Вы позволите спросить? Нигде не видно Газа вот уже несколько дней. С ним все в порядке?

– Нет. – (Каладин ждал пояснений, но их не последовало.) – Мой муж принял решение. Твои люди так хороши в вылазках с мостом, что ваш отряд служит образцом для подражания у остальных. Раз так, теперь вы будете на мостовом дежурстве каждый день.

Каладин почувствовал озноб:

– А мародерское дежурство?

– О, на него всегда найдется время. Вы же все равно берете вниз факелы, а по ночам вылазок на плато не бывает. Так что твои люди будут спать днем – если что, вас разбудят – и работать в ущельях по ночам. Куда лучшее использование вашего времени.

– Каждая вылазка с мостом, – проговорил Каладин. – Вы хотите, чтобы мы выходили на… каждую из них?!

– Да, – все так же рассеянно бросила она и постучала, чтобы носильщики подняли паланкин. – Вы слишком уж хороши. Это надо использовать. Ежедневное дежурство начнете завтра. Считай это… большой честью.

Каладин резко вдохнул, чтобы удержаться и не сказать ей, что он думает о такой «чести». Он не смог вынудить себя поклониться, когда Хашаль удалялась, но ей, похоже, было все равно. Камень и остальные мостовики начали перешептываться.

Каждодневная вылазка с мостом. Она только что удвоила их шансы быть убитыми. Отряд Каладина не продержится и нескольких недель. Их и так уже мало, и потеря одного или двоих во время атаки может привести к тому, что они не удержат мост. Паршенди начнут прицельно стрелять по ним и всех перебьют.

– Дыхание Келека! – горячился Тефт. – Она нас прикончит!

– Это несправедливо, – прибавил Лопен.

– Мы мостовики. – Каладин покосился на него. – С чего ты взял, что для нас существует какая-нибудь «справедливость»?

– По меркам Садеаса, мы недостаточно быстро сдыхаем, – бросил Моаш. – Каладин, ты знаешь, что солдат, пришедших посмотреть на тебя – на человека, который пережил Великую бурю, – приказали высечь? Садеас о тебе не забыл.

Тефт безостановочно сыпал ругательствами. Он оттащил Каладина в сторону, и Лопен последовал за ними, но остальные продолжали переговариваться друг с другом.

– Преисподняя! – негромко воскликнул Тефт. – Они любят притворяться, что относятся к мостовым отрядам беспристрастно. Вроде как все честно. Кажется, теперь больше никакого притворства не будет. Ублюдки!

– Ганчо, что мы будем делать? – спросил Лопен.

– Пойдем в ущелье, – ответил Каладин. – Как и предписано. Потом хорошенько выспимся, ведь, похоже, следующей ночью поспать нам не удастся.

– Ребятам не понравится спускаться в ущелья по ночам, – заметил Тефт.

– Знаю.

– Но мы еще не готовы к… тому, что должны сделать. – Тефт огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не слышит, кроме Каладина и Лопена. – Нужно хотя бы еще несколько недель.

– Знаю.

– Мы не продержимся еще несколько недель! С той поры, как Садеас и Холин начали работать вместе, вылазки происходят чуть ли не каждый день. Всего одна плохая – всего один раз паршенди выберут нас своей целью, – и все закончится. Нас сотрут в порошок.

– Я знаю! – раздраженно ответил Каладин, сжав кулаки, и глубоко вздохнул, чтобы не вспылить.

– Ганчо! – воскликнул Лопен.

– Что? – рявкнул Каладин.

– Это опять происходит.