Путь крови

– Это одно из самых примечательных зданий в исторической части Саванны, – заметил он. – Что само по себе уже достижение, если учесть, что едва ли не половина домов в городе имеет архитектурную или историческую ценность.

В его голосе проклюнулись назидательные нотки, и среди всего этого антиквариата, в самом сердце того, что раньше было Старым Югом, Пендергаст, как никогда прежде, выглядел в своей стихии. «Как свинья в луже», – пришло в голову Колдмуну, но он не стал высказывать эту мысль.

– Саванна выросла вдвое в эпоху железнодорожного бума, – продолжал Пендергаст. – И здания успели послужить самым разным целям. Этот отель, к примеру, поначалу был больницей для жертв желтой лихорадки, потом, при конфедератах, стал фабрикой боеприпасов и наконец превратился в ночлежный дом. В пятидесятые годы, как и многие другие заведения, он пришел в упадок, а в шестидесятые и вовсе закрылся. К счастью, у дома есть ангел-хранитель, и она бережно вернула ему прежнее очарование.

Колдмун отпил еще немного и отставил стакан. «Она?» – равнодушно подумал он. О каком прежнем очаровании можно говорить, если здесь лечили больных желтой лихорадкой? А вот о старости – да, черт возьми, дом был старым. Правда, восстановили его старательно – чистота, ни пылинки на мебели. Но широкие и неровные половицы скрипели и стонали при каждом шаге, и казалось, будто дом на что-то жалуется. А еще спальня – огромная кровать с балдахином и кружевными салфетками на спинках стульев и подушках… И при этом ни телевизора, ни Интернета. Такой роскошной ванной комнаты он тоже нигде не видел: большая фарфоровая ванна, мраморный унитаз с деревянным стульчаком. Не говоря уже о выставленных в ряд шампунях и кремах. Больница для жертв желтой лихорадки… Господи, чудеса, да и только! Чего бы он только не отдал за современные удобства отеля «Хэмптон инн»!

Не желая слушать продолжение лекции, Колдмун сменил тему:

– А что случилось с Констанс? Она ушла с места преступления почти одновременно с Пикеттом… и больше я ее не видел.

Губы Пендергаста дрогнули в мимолетной улыбке.

– Ничего удивительного. Зная по опыту представления Пикетта о приличном жилье, она отправилась с ним проследить, чтобы нам забронировали удобные номера. И правильно сделала – он собирался поселить нас в ужасном сетевом отеле на окраине города.

Колдмун вздохнул:

– Так, значит, Пикетт сбежал с места преступления только для того, чтобы обеспечить нас жильем? Сначала он затаскивает нас в гнездо конфедератов, а потом исчезает. Прекрасный способ перевести стрелки.

Пендергаст допил коктейль и поставил стакан на поднос.

– Думаю, это скорее проявление заботы с его стороны.

– Заботы? – вскинулся Колдмун. – Он похитил нас, выдернул меня с нового места службы, где я должен был появиться уже не одну неделю назад, а потом бросил в этом жутковатом старом городе разбираться с каким-то chesli[5] делом.

– Я не говорю на языке лакота, но прекрасно различаю интонации. И я уже несколько часов наблюдаю ваше раздраженное состояние. Позвольте мне, как напарнику, кое-что вам предложить.

Как бы ни был зол Колдмун, он все же отметил, что Пендергаст не сказал «старший напарник». Что это было? Бросил косточку? Если так, то Колдмун не собирается ее поднимать. Этот человек в кресле напротив – с бледной кожей, светлыми волосами и льдистыми глазами – выглядел раздражающе благодушно, чтобы не сказать самодовольно. Однако Пендергаст так редко давал советы, что Колдмун доверился собственным инстинктам, заткнулся и стал слушать.

– Об этом деле и политических интригах, которые привели нас сюда, я знаю ничуть не больше, чем вы. Сенатор Дрейтон – очень влиятельный человек, и, возможно, именно его поддержка помогла Пикетту пробиться в высшие эшелоны Бюро. Но Пикетту точно так же, как и вам, не нравится это дело. И он явно не намерен брать ответственность на себя, чем бы все ни закончилось.

– С чего вы это взяли? – подозрительно спросил Колдмун.

– Именно из того, что он оставил нас одних разбираться с капитаном Делаплейн. Пока мы осматривали место преступления и опрашивали возможных свидетелей… он демонстративно отстранился. Вы в самом деле полагаете, что чиновник его ранга предпочтет заняться размещением сотрудников, вместо того чтобы самому руководить таким громким, значимым для одного из сенаторов делом?

– Вы хотите сказать, что он нас прикрывает?

– Я хочу сказать, что он прекрасно нас понимает и показывает, что разрешает нам вести расследование так, как мы сочтем нужным. Должен сказать, что это сильно меняет дело.

Пендергаст потер руки, словно уже предвкушая полное отсутствие контроля. Потом наклонился вперед и понизил голос:

– А в алчном денверском отделении – да умалится их род – не смогут вам отказать, когда вы придете заявить свои права на пустой стол.

Он откинулся на спинку кресла и продолжил обычным голосом:

– Так или иначе, но история в этом городе имеет глубокие и мощные корни. К примеру, я только что прогулялся по здешним живописным переулкам.

– Так вот куда вы исчезли? Любовались достопримечательностями?