Путь Лоботряса (СИ)

Но если на карты могли смотреть снисходительно и требовать лишь внешних приличий, с вином дело обстояло значительно строже. Тут уж не шутили по поводу дам и королей. Первое и непреложное правило распорядка - сухой закон. На Камазе так и было, тем более, что добиваться исполнения не составляло проблемы - сухой закон действовал и в Набережных Челнах. Спиртное можно было достать: портвейн в ресторане, водку в Елабуге, пиво - из бочки по субботам, но в свою тару.

Незабываемая картина: четыре отличные асфальтовые дороги окантовывают будущий городской квартал. Но пока этот обширный коричневый квадрат пуст - пыль и сухая трава. Нетронутый кусок степи, стоишь на одной дороге, а противоположная чуть-чуть угадывается по столбам, почти у горизонта. И в самом центре этого квадрата - желтая квасная бочка, маяк, видимый издалека. К нему со всех сторон без всяких тропинок, кто ближе, кто дальше, подтягиваются темные фигурки. Очереди нет - расстояния большие, трудно, чтобы все скопились в одно время. А некоторые уже отходят. Когда подходят ближе, видно, что несут. Кто - прозрачный пакетик, кто - пакет, кто - целый полиэтиленовый мешок. Все эти мешки, мешочки налиты примерно на треть желтой, просвечивающей на солнце жидкостью, чуточку другого оттенка, чем сама бочка. Так пили пиво набережно-челнинцы.

Не больно захочется топать к этой бочке за пивом. Поэтому, я даже не знаю, что за пиво было на Камазе. Не пробовал ни разу.

Слов нет, при таких трудностях и строгостях у нас на Камазе пили мало, и не сильно об этом распространялись. Даже в квартирьерах жили трезво. Было среди нас четыре медика, так они поражались. Квартирьеры - и никаких бутылок. Сами-то они знали, где найти, не хуже щукинцев.

Про других молчу, так как конспирировались тщательно, но про себя могу сказать, что за всё лето 1975 года в стройотряде мне случилось выпить трижды. Это если не считать завершающего банкета (костерка со скромным шашлыком). И из трех - два раза совсем понемножку: портвейна на четверых с бригадой, и в другой раз полстаканчика крепленого. Угостили ребята из "Кентавра" по случаю выхода из больницы. Я сидел один, наш отряд, как всегда, еще не возвращался, а они уже приехали.

А та скандальная история, когда на линейке отчитывали проштрафившуюся троицу, произошла вернее всего потому, что Витька Фролов получил с посылкой бутылёк спирта. На местных ресурсах они бы наклюкаться не сумели. Зато сумели попасть на "доску почета". Очень жаль, что не найти теперь той фотографии, которая красовалась в МИХМе на одном из парадных стройотрядовских стендов. Стоит крупным планом Фролов, голова набок. Рядом - Тимонин, говорит сердито; еще дальше - Вася, набирает воздух, похоже, тоже собирается говорить. Теперь уже не узнать, кто и зачем это сфотографировал. И может быть на пленке остались, но только не попали на отпечатанную фотографию Змейков и Картавенков?

Если уж говорить всю правду, скажу и про одеколон. Было и такое. Затосковали ребята, слили в одну кружку три привезенных из дома пузырька: "Для мужчин", "Шипр" и "Русский лес", и на троих по два глоточка. Тут даже и Вася Перин больше обалдел, чем возмутился. Пустые пузырьки на тумбочке, рядом кружка, в палатке - вонища одеколоном. Он как глянул, плюнул и вышел. Никого не наказывали. Смесь эту наши шутники обозвали "Напиток ЗК" - Зори Камаза.

На БАМе для попрания сухого закона никакого портвейна не было. Только водка. Простая и лимонная. Или на западе - в Акульшете, или на востоке - в Гоголевке. Не смотри, что вокруг тайга, это ведь только на юг и на север! Так что, если кому очень надо, не удержишь - добудет.

Уже самое начало отряда проходило с шумом и с гамом. На самолет нам приказано было явиться не утром - к отлету, а загодя, до двенадцати, с последним вагоном метро. И ждать утра в аэропорту. В большинстве приехали бойцы навеселе. А что касается нас троих: Маслова, Иванченко и меня, мы заявились еще часа на четыре раньше. И просидели их в ресторане аэропорта.

Было такое время, когда студент, получающий стипендию, мог себе позволить четыре часа в одном из самых дорогих ресторанов.

Чем-то мы напоминали персонажей Рязановского фильма "С легким паром", тогда еще не снятого, или может быть снятого, но еще не всеми поголовно увиденного. Важно рассуждали, не наш ли самолет подали, делали вид, что не помним, куда летим, в общем, дурачились. Но никуда не улетели, билеты были у командира, а мы, конечно, всё прекрасно помнили. Ведь нас ждал сам грандиозный БАМ! Правда, в конце концов, Иванченко не вылетел нашим рейсом и прибыл в отряд на сутки позже, но совсем по другой причине, не имеющей отношения к теме.

Не блистала постничеством и жизнь БАМовских квартирьеров. В отличие от нашего педантичного Шабада (на Камазе), у них начальствовал невоздержанный Саша Кулешов. Его не останавливало даже присутствие Карела Шимана, человека совсем другой питейной традиции. Остальные двое бойцов: отличник Калитеевский и двоечник Леонов - Шкаф - его тем более не могли смутить.