Путь Магии

— Разрешение отца, последний раз, когда я отлучился без разрешения — был выпорот отцовским ремнём…

— О, это было весело, — улыбнулась Кристина, — мы здорово повеселились.

— Твой отец тебя разбаловал, — укорил невесту Павел. — А вот мне досталось на орехи… За нас двоих.

— Если кратко — что вы сделали? — спросил я.

— Ну… Мы купили магловских кассет с роком в Париже, и на торжественном мероприятии магловских коммунистов — запустили записанные мелодии… На весь город, — улыбнулась Кристина. — Ты бы видел лица «истинных» коммунистов, когда из колонок полилась эта их AC/DC.

— Мда-а-а, — протянул я, прекрасно всё это представляя — какой резонанс это был...

— Вот, — улыбнулась Кристина, — давайте устроим какую-нибудь веселуху.

— Крепись, — шепнул я Паше, прекрасно представляя на что будет похожа его будущая жизнь, и окончательно возводя хвалебные отзывы Таллисии, просто за то, что она есть и то, что она предоставила мне альтернативу.

— Уже, — ответил Павел.

— ЭЙ! — вскрикнула Кристина. — Вообще-то я здесь!

— Я заметил, — только и ответил я.

Разрешение на прогулку мы получили. Квартал назывался «Белым Парком» и был что-то с чем-то. Это была не улица со зданиями. Это был настоящий, огромный парк, прямо посреди Санкт-Петербурга! Очень много магазинов с зельями, но также, я нашёл ещё и магазины мётел, волшебных палочек и книг.

— Теория магии, практика зелий, трансфигурация, — сказал Паша, — вот что ты можешь спокойно читать, для этого не требуются особые палочки, сделанные нашими мастерами.

— Я понял, — кивнул я в лавке книг, взяв настоящую стопку, захватив ещё пособие по славянским рунам и теорию чисел. Продавец уже подсчитывал — сколько золотых червонцев, курс один галеон к одному червонцу, он сможет получить за всю стопку книг, как мой взгляд зацепился за книгу с пурпурной обложкой. «Тайны наитемнейшего искусства. Переведённая версия с примечаниями и дополнениями. Автор: Константин Имморт».

— Интересует? — спросил Паша, рассматривая со мной книгу.

— Тайны Наитемнейшего Искусства — запрещена во многих странах.

— Оригинал запрещён, — кивнул продавец, — но вот перевод — нет. По крайней мере у нас.

— А что насчёт Британии? — спросил я.

— Мой друг говорил, что в перечне запрещённых конкретно этой книги нет, — заметил продавец. — Если не будете… «палиться» с ней, значит всё нормально.

— А сколько она стоит? — спросил я.

— Пять тысяч золотых, — не мудрствуя, лукаво сказал продавец.

— СКОЛЬКО? — переспросил я. — Дядя, да за такие деньги — я скуплю по экземпляру каждой книги в твоей лавки.

— Молодой человек! — прервал меня продавец. — Это не просто детская сказочка о трансфигурации! ЭТО, мать вашу, одна из самых ценных книг в мире! Её не просто перевели. Её дополнил глава рода Имморт, самый спорный и самый тёмный род на территории Руси, даже ваши Блэки, в сравнении с ними — белые овечки…

— А мне казалось — здесь книги продаются, а не золотые скрижали, — парировал я. — А ведь я думаю её купить, — воздействие Королевской Воли, я не буду стесняться в средствах.

Развернувшись, я пошёл на выход.

— Молодой человек! Заплатите, пожалуйста за все ваши книги, всего — пятьдесят червонцев…

Я, положив горсть монет на стойку, пошёл в сторону выхода.

— Четыре тысячи пятьсот! — резко сказал продавец. — И не червонцем меньше.

— ГРАБЁЖ! Опять-таки! У вас книга, а не золотой прииск! Три тысячи, и то из уважения к Константину Имморту!

— Это вы меня грабите! Вы хоть знаете, что я получил её лично из…

— Эффинго либер, — сказал я.

— Что «Эффинго либер»? — опешил продавец.

— Заклинание, с помощью которого — создаются копии книг. У вас же тоже есть похожее, — заметил я. — Не надо заливать мне, что сам Константин Имморт — придёт в ВАШ магазин и ЛИЧНО ВАМ В РУКИ отдаст книгу! Это невозможно!

— Почему же? — спросил продавец.

— Он умер в сражении с Гриндевальдом во время Великой Отечественной, — сказал я. — А это книга, скорее всего — просто копия с оригинала.

— ГР-Р-Р! — прорычал продавец, понимая, что на «это же оригинальная книга» больше не выедет. — Четыре тысячи!

— Три семьсот! — парировал я.

— СОГЛАСЕН! — резко прокричал продавец. — Берите!

Книга, выпорхнув, пролетела мне в руки.

— С вами приятно иметь дело, — ухмыльнулся я, отсчитав деньги и выложив их на стойку.

Выйдя из магазина, я ловил на себе взгляды… Восхищения и уважения.

— У тебя в роду евреев не было? — спросил Паша.

— Ох, Паша, — ответил я, и объявил во всеуслышание, — будь у меня евреи в роду — я бы за эти деньги купил бы его магазин! — кивнул я в сторону книжной лавки.

Хохот стал ответом мне на такую… С позволения сказать «шутку».

***

Мальчик плакал. Дворовые дети его ненавидели, точнее, издевались. При взрослых никто такое не делал, но, когда рядом папы, либо кого другого не было — его звали «Шрамоголовым». В него тыкали пальцем. Его не зазорно было игнорировать…

— Эй, смотрите, шрамоголовый! — сказал неожиданно один из мелких «парней». — Что ты тут делаешь, урод? Плачешь…

— А ну-ка, прекратите, — сказал резко спокойный и холодный голос. — А не то — родителей позову.