Путь мирного воина. Книга, которая меняет жизнь

Я очнулся в больнице. В моей руке торчала игла капельницы. Кто-то побрил и помыл меня. По крайней мере, я выспался. Меня выписали на следующий день. По выходу, я позвонил в Центр Здоровья Кауэл: «Приемная доктора Бейкера» — ответила его секретарша.

«Меня зовут Дэн Милмен. Мне нужно срочно побывать на приеме у доктора Бейкера».

«Да, Мистер Милмен, — сказала она дружески-профессиональным тоном, — у доктора есть свободное время через неделю, во вторник, в час дня. Вас это устраивает?»

«А пораньше ничего нет?»

«Боюсь, что нет…»

«Дамочка, я покончу с собой раньше, чем пройдет эта неделя».

«Вы можете прийти сегодня в два часа дня?» — ее голос звучал успокоительно.

«Да».

«Прекрасно. До встречи, Мистер Милмен».

Доктор Бейкер оказался высоким, дородным мужчиной с едва заметным тиком около левого века. Внезапно, у меня напрочь пропало желание говорить с ним. С чего я начну? «Знаете ли, господин доктор, у меня есть учитель, по имени Сократ, который умеет запрыгивать на крыши… Нет, не с них — это, как раз то, что я собираюсь сделать. Ах да, еще он берет меня с собой в путешествия в другие измерения и времена, и я могу становиться ветром, а еще я немного расстроен. Да, учусь я хорошо, я звезда гимнастики и мне хочется совершить самоубийство».

Я встал. «Спасибо, что уделили мне время, доктор. Мне стало намного лучше. Я лишь хотел взглянуть, как живет лучшая половина человечества. Убедился, что превосходно».

Он принялся что-то говорить, подыскивая «нужные» слова, но я уже вышел и отправился домой, где просто лег спать. На тот момент, сон оказался лучшей альтернативой.

Тем же вечером, я притащился на заправку. Джой там не было. Часть меня испытала крайнее разочарование: я так хотел еще раз взглянуть в ее глаза, подержать ее за руки; другая часть меня вздохнула с облегчением. Снова, один на один — я и Сок.

Когда я присел, он ничего не сказал о моем отсутствии, только: «Ты выглядишь устало и подавлено». Он произнес это без намека на жалость. Слезы наполнили мои глаза.

«Да, я подавлен. Я пришел попрощаться. Это — мой долг уважения тебе. Я застрял посередине пути и больше не могу выносить этого. Я не хочу жить».

«Ты ошибаешься насчет двух вещей, Дэн». Он подошел и присел рядом со мной на диван. «Во-первых, ты еще не посередине пути, и близко нет. Но ты очень близко к концу тоннеля. А во-вторых, — сказал он, протягивая руку к моему виску, — ты не собираешься убивать себя».

Я уставился на него. «Кто это сказал?» Внезапно я осознал, что мы уже не в офисе. Мы сидели в комнате какого-то дешевого отеля. Ошибки быть не могло: запах пыли, тонкие, серые ковры, две узенькие кровати и маленькое зеркало с трещиной.

«Что происходит?» На какое-то мгновение в мой голос вернулась жизнь. Эти путешествия всегда были потрясением для моего миропонимания. Я почувствовал прилив энергии.

«В это самое мгновение здесь происходит попытка самоубийства. Только ты можешь его остановить».

«А я и не пытаюсь покончить с собой прямо сейчас» — сказал я.

«Не ты, дурень. Там за окном, на карнизе, стоит молодой человек,. Он учится в Университете Южной Калифорнии. Его зовут Дональд. Он — футболист и старшекурсник философского отделения. Это его последний учебный год в университете. Он не хочет жить. Вперед». Сократ жестом указал на окно.

«Сократ, я не могу».

«Тогда он погибнет».

Я выглянул из окна и увидал, на расстоянии пятнадцати этажей внизу, крохотные фигурки людей, смотрящих вверх с центральных улиц Лос-Анджелеса. Повернув голову, я увидел в десяти футах от окна светловолосого парня в коричневых джинсах «Levis» и футболке. Он стоял на карнизе и смотрел вниз. Он готовился прыгнуть.

Не желая его спугнуть, я тихо позвал. Он не услыхал меня. Я позвал снова. «Дональд».

Он резко дернул головой и почти упал. «Не подходи ко мне!» — предупредил он. Потом: «Откуда ты знаешь мое имя?»

«Один мой друг знает тебя, Дональд. Можно мне тоже присесть на карниз и поговорить с тобой? Я не буду приближаться».

«Нет. Никаких слов» — его лицо и голос уже почти утратили жизнь.

«Дон? Люди зовут тебя Дон?»

«Да» — машинально ответил он.

«Ладно, Дон. Это ведь твоя жизнь. Как бы там ни было, в мире 99 процентов людей убивают сами себя».

«Что, черт подери, ты хочешь этим сказать?» — в его голосе забрезжил луч жизни. Он стал хвататься за карниз крепче.

«Я скажу тебе. Образ жизни многих людей, убивает их, не правда ли, Дон? Они могут потратить на это тридцать-сорок лет курения, выпивки, переедания или нервного напряжения, но, все равно, они убивают себя.

Я подвинулся на несколько футов ближе. Слова нужно было подбирать очень осторожно. «Дон, меня зовут Дэн. Жалко, что у нас не было возможности пообщаться раньше; у нас много общего. Я тоже спортсмен, в Университете Беркли».

«Ну…» — он внезапно смолк и начал трястись.

«Послушай, Дон, мне становится страшновато сидеть здесь на карнизе. Сейчас я встану, чтобы мне было за что ухватиться». Я медленно поднялся. Меня самого пробивала мелкая дрожь. «Господи Иисусе, — подумал я, что я делаю, здесь, на этом карнизе?»