Путь миротворца

— Но ведь в Мутных озерах страдают люди. Они нуждаются в помощи. После всего, что я услышал от них, я подумал: вот сейчас десятки рыцарей вскочат на коней, помчатся и разгонят колдунов и нечисть. Почему никто кроме Хариса не поспешил защитить этих несчастных?

Епископ устало вздохнул.

— Есть две причины. Одна заключается в том, что королевская армия утратила способность защищать своих подданных. Это стало очевидным еще одиннадцать лет назад, когда началась Эпоха лесных войн, окончившаяся только два года назад. В силах короля разуверились все. Адельфы стали объединяться в ордена, наполняя старые и создавая новые. Самым древним и многочисленным является Орден хранителей традиций, самым воинственным и молодым — Орден молодого льва. Князь Кенодок, во владения которого входит провинция Мутных озер, особа, близкая к королю. Никто не хочет портить отношения с этим человеком.

Епископ недолго помолчал.

— Но есть более глубокая причина. Каллироя давно поражена болезнью, из-за которой и происходят все беды. Имя этой болезни — равнодушие. Оно проявляется по-разному. В Морфелоне люди, в большинстве своем, ленивы и сонливы. К югу отсюда лежит город Мелис — там жители живут игрищами и забавами. В Амархтоне — обители всего мыслимого зла — люди очерствели настолько, что им безразличны судьбы своих родных. Болезнь равнодушия объединяет наши города.

— Но ведь вы не равнодушны.

— Я не многое решаю в Иероне. Я не раз говорил на Совете епископов, Совете военачальников и князей, что нас погубит не Темный Владыка Хадамарт и его легионы тьмы. Нас погубит наше равнодушие.

В наступившей тишине епископ, казалось, сейчас скорбно вздохнет, сетуя на несправедливый мир, но он вдруг озарился обнадеживающей улыбкой.

— Вот почему мне по душе Харис. Сердцем таких как он, равнодушие не завладеет никогда.

* * *

Назавтра Марк встал раньше обычного. Пришел день, когда он вынужден покинуть гостеприимный дворец и отправиться на поиски своего призвания. Марк немного волновался, но твердо знал, что если не научится подавлять свой страх перед испытаниями, то не продвинется ни на шаг.

Флоя как всегда бесцеремонно вбежала в его комнату, с любопытством осматривая все вокруг.

— Собирайся, миротворец Маркос! Епископ Ортос сказал, что будет ожидать тебя у ворот.

— Ладно, только не кричи так громко. Удивляюсь, как тебя еще не выставили из дворца с таким голоском?

Внешний облик девушки снова изменился: тесная многослойная одежда здешних служанок ее явно не устраивала. На ней была длинная темная жилетка без рукавов, с вышитыми бисером узорами, и бирюзовая юбка до колен. Обнаженные плечи покрывала черная накидка с багровой подкладкой, застегивающаяся при помощи цепной застежки на груди. На шее появились две серебряные цепочки и пара радужных бус. Черные волосы, ранее сплетенные в косички, были распущены.

— Тут такие добрые люди, — радовалась Флоя, носясь по комнате. — Немного скучноватые, поболтать толком и не с кем, но хорошие. Просто чудо!

Марк насторожился: не слишком ли радостна эта девчушка в день его отъезда? Он бросил взгляд на ее обувь. На ней были женские закрытые сандалии из тонкой кожи, обвязанные ремешками вокруг лодыжки, вполне подходящие для похода.

— Ты куда-то собралась, Флоя?

Она удивленно-растерянно взмахнула руками.

— Конечно! Я иду с тобой!

— Гм, я тебе говорил, что епископ Ортос…

— Епископ Ортос согласился взять меня на юг, — выпалила Флоя полную неожиданности новость.

Марк не знал, что и сказать. Такого решения от строгого епископа он никак не ожидал.

— Ты не рад? Маркос, я нисколько тебя не обременю, я буду делать все, что скажешь…

— Все нормально. Раз епископ Ортос сказал, я тоже не против, — насилу выговорил Марк.

— Я так и знала, так и знала! — воскликнула она с радостью. — Идем же, идем!

Но тут в комнату вошли шестеро слуг, заявив, что их прислали помочь Седьмому миротворцу собраться в дорогу. Что они имели в виду, Марк понял только тогда, когда эти парни выставили Флою за дверь и вывалили перед ним груду железа. Это были его воинские доспехи. Марка заставили снять свою одежду и надеть толстую белую рубаху со штанами из какой-то грубой материи. Затем на него надели кольчужную кирасу — нечто вроде рубашки с рукавами, сделанной из переплетенных мелких стальных колец. Она оказалась тяжела, Марк сразу сгорбился под ее весом. А между тем снаряжение только начиналось. Марку пришлось натянуть сапоги из твердой кожи и нацепить поверх штанов неуклюжие поножи. Затем на голени ему надели застегивающиеся железные наголенники, а на бедра — широкий пояс с большой пряжкой. После этого Марка утяжелили кожаными наручами, защищающими руки от запястья до локтя, вручили твердые перчатки.

Если поначалу Марк воспринял рыцарские доспехи с долей романтики, то теперь он бы дорого дал, чтобы отказаться от этого облачения, но уже было поздно. Ему надели круглый стальной шлем, прикрывающий голову до ушей, с узкой полоской, закрывающей нос.

— Это все? — с робкой надеждой спросил Марк.