Путь мистика

- Я никто, я только сижу и говорю новым покупателям, чтобы они спрашивали моего отца. Не имей дела ни с кем другим, иначе это ударит тебе по карману.

Мой дед очень сердился на меня и говорил:

- Кто ты такой? Ты что, агент отца?

- Я ничей не агент, - отвечал я. - Я просто вижу, что происходит, и что не должно происходить. Ты заставил отца уйти в дом, но забыл, что я остался сидеть снаружи.

Сердце испортит все, чего хочет общество: эксплуатацию, манипуляции, главенствование, послушание, зависимость, жертвы - этот список может занять много километров. Если сердцу позволить расти рука об руку с умом, ум не сможет совершать жестокости, убийства. Но даже религиозные лидеры не готовы к сердцу. Они говорят о любви, но все это разговоры, пустые разговоры. Они разрушили сам источник, из которого возникает любовь, а теперь говорят о любви и читают проповеди о любви.

В моем городке есть небольшая церковь, но там мало христиан. Я часто ходил в эту церковь, и священник очень удивлялся, потому что я был единственным нехристианином, который когда-либо в нее входил. Мы стали друзьями.

Я сказал ему:

- Ты столько говоришь о любви, но я вижу, что ты бьешь свою жену, я вижу, что ты постоянно ссоришься с соседями. Я даже видел, как ты ударил собаку, которая ничего тебе не сделала. Она шла своей дорогой, просто прошла мимо - не знаю, что на тебя нашло, и почему ты ее ударил. Странное христианство!

- Ты не знаешь эту собаку!

- Я знаю собаку, потому что тоже здесь живу. Она никогда никого не била. И если она тебя укусит, то будет совершенно права, потому что ты ударил ее без всякой причины.

- Ты не понимаешь. Эти бродячие собаки, - ...в Индии вы найдете их всюду, они ничьи, - ...если их не ударить или не лягнуть, они этим воспользуются. Они будут бежать следом, вилять хвостом, убеждать тебя. Прежде чем ты сам об этом узнаешь, они придут в твой дом, и естественно, они думают, что ты дашь им что-то поесть...

Они почти умирают с голоду, потому что в Индии их нельзя убивать. Муниципальный комитет, корпорации, не могут просто дать им яд и убить их. Если они ничьи, нельзя оставлять их на улице, но в Индии никого нельзя убивать. И он рационализирует свой удар.

Я сказал:

- Не думаю, что твоя рационализация правильна. На самом деле ты хотел ударить. Ты на что-то злился; бедная собака незаслуженно стала для этого объектом. Она ничего не сделала.

- Откуда ты это знаешь?- спросил он.

- Это просто. Собака шла своей дорогой - я наблюдал. Она ничего тебе не сделала, она даже не посмотрела на тебя. Это была индуистская собака, а ты христианский священник - она даже на тебя не гавкнула. Не было возможности никакого диалога. Ты ударил ее, а она голодает. Наверное, какой-то части тебя хотелось ударить, все равно кого. Тебе хотелось совершить насилие.

- Может быть, ты и прав, - сказал он. - Я был рассержен на моего мальчика, но не мог его ударить, потому что если его ударить, он на несколько дней исчезает из дома. Тогда у всех нас будут проблемы. Мы должны сообщить в полицию, и теперь даже полицейские злятся и говорят: «Во всем городе только ваш сын все время пропадает. Это не настолько большое место, и никто никого не похищает, да и ради чего похищать вашего сына? - вы бедный священник. Наверное, вы плохо с ним обращаетесь».

- Это правда, - сказал он. - Я хотел его ударить, потому что он разбил какую-то статую Иисуса Христа.

- Ты должен подумать о своем Иисусе Христе, - сказал я. - Я тебя слушал. Он говорит: «Люби своих врагов». Я думаю, он забыл сказать: «Если кто-то разобьет мою статую, люби его». Статуя разбилась, ничего страшного - у тебя не могло быть очень ценной статуи.

Человек злится на многие вещи. В жизни он постоянно в борьбе. Он не всегда добивается успеха, каждый не может добиться успеха - и он зол. Он приходит и выплескивает гнев на свою жену, на своих детей, а это люди, которых, он считает, что любит.

Даже религиозные лидеры не хотят, чтобы твое сердце было открыто к реальности, потому что это повлечет за собой великую трансформацию твоих действий, твоих мыслей, а они этого не хотят. Они хотят, чтобы ты был прикован к традиции, к старому. Что правильно и что неправильно, неважно; это респектабельно, потому что старо.

Сердце ничего не знает о прошлом, ничего не знает о будущем, оно знает только настоящее. У сердца нет концепции времени. Оно видит вещи ясно, и любовь - его естественное качество - не нужно никакого обучения. И в состав этой любви не входит ненависть.

Я говорил о любви, которая выходит за пределы любви и ненависти. Любовь, исходящая из ума, это всегда любовь-ненависть. Это не два слова, это одно слово - любвененависть - даже без разделения дефисом. А любовь, приходящая из твоего сердца, которая за пределами всех двойственностей...