Путь Моргана

Изредка по лагерю проходили морские пехотинцы, следя за тем, как идет работа, и пересчитывая каторжников. Вскоре выяснилось, что некоторые заключенные убежали в лес. В их числе была и женщина по имени Энн Смит. Судя по всему, беглецы направились к Ботани-Бей, где, по слухам, должны были еще несколько дней простоять французские корабли.

– Черт, это же сущий рай для муравьев и пауков! – воскликнул Джимми Прайс, посасывая палец. – Проклятый муравей укусил меня, да еще как! Вы только посмотрите, какие громадные здесь эти твари! Длиной они в целых полдюйма, у них огромные челюсти. – Он бросил ненавидящий взгляд на дерево, с которого сдирал кору. – Скоро мы оглохнем от этой трескотни. У меня уже звенит в ушах.

Он жаловался не зря: повсюду слышался треск цикад.

Билли Эрл выбежал из-за деревьев с перекошенным, белым от ужаса лицом.

– Я видел змею! – выпалил он. – Она длиннее Айка Роджерса в сапогах с каблуками и толщиной в мою руку! А Томми Краудер говорит, на другом берегу бухты водятся громадные свирепые аллигаторы. Будь проклято это место!

– К здешней фауне мы скоро привыкнем, – успокоил его Ричард. – До сих пор нас кусали только муравьи, пусть даже размером с жука. А эти «аллигаторы» – всего-навсего гигантские ящерицы. Я видел, как одна забралась на верхушку дерева.

Строительство шалашей завершилось к середине душного, ветреного дня, полного неожиданностей и жутковатых встреч. Солнце садилось, на юге начали сгущаться тучи. Темно-синий бархат неба рассекли первые молнии. Отряд Ричарда построил свое жилье возле огромной глыбы песчаника с углублением в одном боку, словно проделанным большой ложкой.

– Пожалуй, – заговорил Ричард, глядя на небо, – надо сложить вещи под камень – на всякий случай. Пальмовые ветви не спасут нас от дождя.

Гроза разразилась через час и бушевала яростнее, чем шторм у мыса Дромадер; колоссальные, ослепительные зигзаги молний ударяли прямо в землю среди деревьев. Неудивительно, что многие из них раскололись и обуглились! Сверкнула молния, и в тридцати футах от шалаша гигантское дерево с атласной золотистой корой мгновенно охватило голубоватое пламя, вверх взметнулся столб искр. Дерево запылало и вскоре сгорело дотла. Вместе с дождем начался пронизывающий порывистый ветер, за минуту разметавший кровлю из пальмовых веток. По сухой земле заструились ручьи, струи дождевой воды с силой били в почву. Каторжники вмиг промокли до нитки. Этой ночью они спали в окружении уцелевших подпорок, стуча зубами от холода. Их утешало лишь то, что под камнем их вещи остались сухими.

– Нам нужны прочные инструменты и веревки, чтобы укрепить кровлю, – заявил утром Уилл Коннелли, едва сдерживая слезы.

Пора поискать кого-нибудь из начальников экспедиции рангом выше Ферзера, решил Ричард. Ему не было дела до того, что каторжникам запретили подходить к палаткам губернатора: Ричард отважился на этот отчаянный шаг ради спасения друзей.

Он зашагал по лагерю, радуясь, что песчаная почва мгновенно впитала дождевую воду. Возле ручья, там, где пехотинцы нагромоздили три каменные глыбы, соорудив грубое подобие бастиона, он заметил в зарослях блестящие черные тела и ощутил сильную вонь гниющей рыбы. Значит, это вовсе не игра воображения: Ричард уже не раз слышал, что от туземцев несет рыбьим жиром, как от ила в бристольском порту. Но туземцы мгновенно скрылись в лесу, а Ричард по камням перебрался через ручей и направился к большому лагерю на западном берегу бухты, где обосновалось большинство каторжников-мужчин и все женщины (их высаживали на берег по несколько человек). Здесь уже были поставлены палатки врачей, палатки морских пехотинцев и офицеров, а также шатер майора Росса. Ричард отметил, что в этом лагере даже каторжников разместили в палатках. Стало быть, палаток на кораблях не хватало. Именно поэтому Ричарда и еще сто каторжников высадили на восточном берегу бухты и велели им самим строить укрытия подальше от недреманного ока губернатора.

– Я могу видеть майора Росса? – спросил он часового-пехотинца, стоящего у входа в большой круглый шатер.

Незнакомый рядовой смерил Ричарда презрительным взглядом.

– Нет, – процедил он.

– Но у меня срочное дело, – настаивал Ричард.

– Вице-губернатор слишком занят, чтобы тратить время на таких, как ты.

– Тогда можно подождать, когда он освободится?

– Нет. Проваливай отсюда, как тебя там…

– Ричард Морган с «Александера», номер двести три.

– Впусти его! – послышался голос из шатра.

Ричард вошел в шатер с двумя откинутыми боковыми полотнищами и дощатым полом. Внутри он был разделен полотняной перегородкой на два помещения: одно из них служило майору кабинетом, а второе – спальней. Сам майор, как и следовало ожидать, в одиночестве сидел за складным столиком, заменявшим письменный. Росс презирал подчиненных, однако отстаивал права, привилегии и достоинства служащих морского корпуса при всех столкновениях со служащими королевского флота. Губернатора Артура Филлипа он считал непрактичным болваном и тряпкой.

– В чем дело, Морган?

– Я с восточного берега бухты, сэр. Мне хотелось бы поговорить с вами.