Путь Моргана

Подавив вздох, Ричард заглянул в картонку и обнаружил там еще несколько мелких предметов, завернутых в бумагу, — их развернули, а потом небрежно завернули вновь. Странно! Кому понадобилось вскрывать ящик и зачем? За такую шляпу даже самый уродливый каторжник Порт-Джексона мог бы целый год пользоваться услугами лучшей из тамошних потаскух, но шляпу никто не взял. Никто не украл и предметы, завернутые в бумагу. Развернув один сверток, Ричард увидел внутри бронзовую печать, прикрепленную к короткой деревянной рукоятке. Ричард ахнул: на ней были изображены его инициалы P.M. в окружении наручников с цепями. В остальных свертках оказались палочки малинового сургуча — явный намек.

На дне шляпной картонки лежало толстое письмо с печатью, на ней отчётливо просматривалась эмблема — буквы Дж. Т. и гусиное перо. Судя по отпечаткам грязных пальцев, письмо тщательно прощупали. На миг Ричард задумался о том, кто и зачем открывал картонку. Должно быть, это сделал кто-нибудь из служащих склада в Порт-Джексоне, надеясь найти внутри золотые монеты. Если бы они лежали на виду, то наверняка попали бы в бедную казну колонии. Ричард знал, что где-то в ящике находятся монеты, но сомневался, что их обнаружили при обыске, — он уже давно понял, что служащим склада недостает воображения.

Среди книг он нашел труд Джетро Талла по сельскому хозяйству, «Британскую энциклопедию», дюжину трехтомных романов, целую подшивку «Бристольского журнала» Феликса Фэрли и лондонские газеты, а также книги Джона Донна, Роберта Геррика, Александра Поупа, Ричарда Драйдена и Оливера Голдсмита, шедевр Эдварда Гиббона по истории Древнего Рима, несколько парламентских отчетов, пачку превосходной бумаги, стальные перья, бутылочки чернил, лауданум, тонизирующие средства и настойки, слабительные и рвотные, флаконы с мазями и десяток форм для отливки свечей.

Немного разочарованная тем, что в ящике не оказалось обеденного веджвудского сервиза, Китти нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Впрочем, она вполне разделяла радость мужа.

— От кого это?

— От моего давнего друга Джимми Тислтуэйта. И моих родных из Бристоля, — объяснил Ричард, снова взяв письмо. — А теперь извини, Китти, я хочу побыть один и прочесть письмо Джимми. Вечером к нам придет Стивен, и за ужином я сообщу вам обоим все новости.

К ужину Китти приготовила хлеб с салатом, но услышав, что Ричард ждет гостя, принялась тушить мясо с клецками — превосходного поросенка, выращенного супругами.

Увидев шляпу, Стивен покатился со смеху, настоял, чтобы Китти примерила ее, и сам завязал ленты пышным бантом.

— По-моему, это шляпа носит тебя, а не ты — шляпу, — весело заявил он.

— И мне так кажется, — подтвердила Китти.

— Ну, как твои родные? — спросил Стивен у друга, убирая шляпу в картонку.

— Все здоровы, кроме кузена Джеймса-аптекаря, — грустно отозвался Ричард. — Он почти ослеп, поэтому передал дело сыновьям, а сам поселился в чудесном особняке на окраине Бата вместе с женой и двумя дочерьми, старыми девами. А мой отец перебрался в таверну «Колокол», потому что корпорация затеяла перестройку улицы и решила снести «Герб бочара». Отцу прислуживает старший сын моего брата, его единственное утешение. Кузен Джеймс-священник пожалован чином каноника, к его бурной радости и гордости. Мои сестры тоже не бедствуют. — На его лицо легла тень. — Из всех моих знакомых умер только Джон Тревильян Сили Тревильян — как пишет Джимми, от невоздержанности, но не уточняет, от какой именно.

— Скорее всего от плотских удовольствий и чревоугодия, — предположил Стивен, уже знающий всю подноготную Ричарда. — И я очень рад этому.

— В письме множество других новостей и даже пикантных сплетен. Во Франции действительно произошла революция, там свергли монарха, но король с королевой до сих пор живы. К вящему изумлению Джимми, Соединенные Штаты Америки так и не распались: в них принята новая конституция, страна быстро богатеет. — Ричард усмехнулся. — Если верить Джимми, единственная причина, по которой взбунтовались лягушатники, — меховая шапка Бенджамина Франклина. Как он там пишет? — Ричард зашелестел страницами. — А, вот оно: «В отличие от американцев, которые научно подошли к разработке парламентской системы, основанной на принципе взаимозависимости и взаимоограничения исполнительной и законодательной власти, французы решили не вводить ее. То, что не определено законом, определяется логикой. Но, поскольку французы лишены способности мыслить логически, ручаюсь, республиканское правительство Франции долго не протянет».

— В этом он прав.

Китти посматривала то на Ричарда, то на Стивена, не вполне понимая смысл разговора, но радуясь тому, что они наконец-то получили вести с другого конца света.

— «В тысяча семьсот восемьдесят восьмом году король тяжело заболел, и кое-кто пытался добиться назначения принца Уэльского регентом, но король поправился, а принц окончательно погряз в долгах. Он по-прежнему не женат и влюблен в сторонницу римско-католической церкви, миссис Марию Фицгерберт».