Путь Моргана

— Китти, я жив. — Он с трудом расцепил ее пальцы и усадил жену к себе на колени. Не найдя подходящей тряпки, он вытер ей глаза, нос, щеки и подбородок подолом коленкорового платья и только тут почувствовал, что платье насквозь промокло. — Дорогая, я жив, убедись сама, — твердил он, нежно улыбаясь. — Трупы никому не предлагают ром, — попытался пошутить он и добавил: — Но мне приятно видеть, что меня так безнадежно оплакивают. Выпей еще немного.

Кейт кричала все громче, но Ричард понимал, что Китти еще не скоро оправится от потрясения, поэтому обернулся и строго прикрикнул:

— А ну, прекрати, Кейт! Спи, кому говорят! — И к его удивлению, малышка тут же замолчала.

— О, Ричард, я думала, ты умер, как начальник работного дома, и не знала, что делать! Ты сидел совсем как мертвый... а ведь ты так меня любил... а я ничего не понимала, я ни разу не сказала, что люблю тебя! Я люблю тебя так, как ты любишь меня, больше самой жизни. Когда мне показалось, что ты умер, я поняла, что не смогу жить без тебя! Ричард, я люблю, люблю тебя!

Он уткнулся лицом в ее волосы.

— Ушам не верю, — пробормотал он. — Наконец-то для меня настал праздник... Но почему ты вся мокрая?

— Я уронила ведро, вода расплескалась. Поцелуй меня, Ричард! И позволь поцеловать тебя!

Чудо взаимной любви превратило губы в тончайшую преграду между телом и духом. «Отныне у нас не будет тайн друг от друга, — думал Ричард. — Я могу поделиться с ней всем, что у меня на душе. Теперь Китти знает, как душа поет от любви и как трепещет сердце. Любовь уже давно живет в ней».

Стивен зашёл к ним в гости в первый день рождения Кейт — пятнадцатого февраля тысяча семьсот девяносто третьего года — и принес изумительный подарок.

Увидев гостя, Ричард, Китти и даже малышка застыли: лейтенант Донован был облачен в парадный мундир королевского флота с золотым галуном, черные башмаки, белые чулки, белые бриджи и жилет, рубашку с пышными оборками. На боку у него красовалась шпага, на голове — парик, а треуголку он держал под мышкой. Он был не просто на редкость красивым, но и внушительным мужчиной.

— Ты уезжаешь! — ахнула Китти, и ее глаза наполнились слезами.

. — Вот это наряд! — подхватил Ричард, смехом пытаясь скрыть свое горе.

— Мундир привезли из Порт-Джексона, как видите, он пришелся мне почти впору, — улыбаясь, отозвался Стивен, — только слегка жмет в плечах. Слишком уж они широки!

— В самый раз для капитана. Поздравляем! — Ричард протянул руку. — Я сразу понял, что нам предстоит разлука, когда пришел этот злополучный корабль.

— Да еще с таким названием — «Китти»! Я облачился в парадный мундир в честь юной Кейт, уезжать я пока не собираюсь. «Китти» отплывает только через неделю, нам хватит времени попрощаться. — И он с облегчением стащил с головы парик. Подражая Ричарду, он коротко подстригся. — Черт, как в нем жарко! Это орудие пытки изобрели для Ла-Манша, а не для душного февраля на острове Норфолк!

— Стивен, где же твои волосы? — воскликнула Китти и вновь чуть не расплакалась. — Они так нравились мне! Я все время уговариваю Ричарда отпустить волосы подлиннее, но он уверяет, что они будут ему мешать.

— И он совершенно прав. После стрижки я почувствовал себя свободным как птица, пока не надел парик. — И Стивен направился к Кейт, сидящей на высоком стульчике, сколоченном Ричардом. — С днем рождения, дорогая крестница! — произнес он и протянул подарок.

— Дай! — воскликнула малышка, улыбнулась и потянулась ручками к лицу гостя. — Стиви, — пролепетала она, перевела взгляд на Ричарда и выговорила еще одно любимое слово: — Папа!

Стивен поцеловал ее, украдкой убрав сверток, что, впрочем, ничуть не огорчило малышку: когда отец был рядом, она больше ничего не замечала.

— Сохрани это для Кейт, — попросил Стивен, протягивая сверток Китти. — Через несколько лет она оценит мой подарок.

Охваченная любопытством, Китти развернула обертку и не сдержала возглас удивления:

— О, Стивен! Какая прелесть!

— Я купил ее у капитана «Китти». Ее зовут Стефани.

В свертке была кукла с искусно раскрашенным фарфоровым личиком, глазами с поблескивающей радужкой, тонкими ресничками, волосами из желтого шелка, одетая по моде тридцатилетней давности — в розовое шелковое платье с кринолином.

— Значит, ты вернешься в Порт-Джексон на «Китти»? — спросил Ричард.

— Да, а в июне отправлюсь на ней в Портсмут.

Они поужинали жареной свининой и отведали именинный пирог; Китти ухитрилась испечь его воздушным, взбив яичные белки в медной миске веничком, который Ричард смастерил для нее из проволоки. Он охотно выполнял все ее просьбы.