Путь Мури

И тогда в Мартине Пейтмайере, старом прожженном чиновнике, проснулся Бог и сотворил одно из чудес Своих, ненадолго превратив прохиндея в проповедника. Бургомистр резко встал, подтянул живот и обратился к насмешникам:

– Двадцать лет назад Эльза Миллер дала обет каждый день посещать одиноких стариков и молиться за все, без исключения, человечество. С тех пор каждый день вижу ее на улице! Несмотря на дождь или иное ненастье она держит путь в интернат, а затем в костел – в этом я сам свидетель. Кто из нас сможет задержать, а тем более поколебать ее?.. Поэтому, конечно, вы можете утверждать, что она сумасшедшая. Мало ли дурачков, которые расхаживают по нашим городам и изо дня в день совершают одни и те же вещи – регулируют движение или пытаются провожать до дома прохожих! Но если нам кажется, что ее желание кормить обездоленных и ежедневно молиться за всех собравшихся здесь жителей – всего лишь вывих ума, то чего же тогда все мы стуим?

Произнеся эту неожиданную речь, прекрасный в своем неожиданном порыве бургомистр Мартин Пейтмайер обвел слушающих его людей взглядом, в котором отразилась вся тайная и неизбывная мировая скорбь. И никто не посмел ему возразить.

– Нам ли, – продолжил бургомистр, – нам ли порицать того, кому дано иное.… Не завидовать ли ей, так легко скользящей мимо нас и двадцать лет уже проходящей сквозь время, должны мы самой черной завистью? Да поглядите только на ее лицо! Как только украдкой смотрю я на ее лицо, мне хочется плакать… Бессмыслицы полно в этом мире: как же не завидовать тем, кто знает, куда спешить! По крайней мере, притупим взоры, спрячем взгляды, прикусим свои языки. На худой конец, молча оглянемся ей вслед.

Все, включая равнодушных, выслушали речь бургомистра. Кто-то даже всхлипнул, словно встретился с собственной никчемностью. Но тишина простояла недолго. Суетность, напуганная спешащей Эльзой, вновь восторжествовала. На столы принялись подавать тарелки с кислой капустой. Зашипели колбаски, застучали кружки, засуетились кельнеры – и все покатилось как по маслу.

Наконец электрические гирлянды, осветив деревья и стены домов, возвестили о наступившем вечере. Прошипели, уткнувшись в снег, остатки фейерверка. К ужасу и восторгу ребятишек лопнул рекламный шар – и праздник благополучно завершился. Шатаясь от сытости, Мури свернул к первому попавшемуся крыльцу, от которого пахло старинной кладкой, принюхался и, повинуясь своему безошибочному чутью, уселся возле первой ступеньки. Перед его носом тут же искрой замельтешил крохотный дух, самодовольный, как все здешние стихиалии.

– Вот так заморыш! – пискнул ничтожный наглец. – Откуда ты и что здесь собираешься делать?

Благодатное тепло в желудке настроило Мури на снисходительность.

– Я из Боснии, деревня Месич – место прежнего моего владения, – важно отвечал кот сопляку. – А что касается моего появления возле этого дома, то, думаю, неплохо бы еще и выспаться в надлежащем тепле – чую, неспроста на крыльце включили свет. Хозяева не заставят себя ждать.

– Конечно, дохляк! – воскликнула искорка. – Вашего брата, такого, как и ты, погорельца, теперь и палкой отсюда не выбьешь! Да кто добровольно покинет это место? Здесь даже на помойках те из твоих собратьев, которых не выловили и не отправили в питомники, жируют круглый год. Между ними и драк-то нет – столько всякой снеди вываливают. Поглядел бы на их животы!

– Утихомирься, – спокойно отвечал Мури. – Пусть здесь громоздятся даже горы мяса, и колбаски с подливкой будут ждать в каждом мусорном контейнере. Что мне до сосисок и кнедликов?

Козявка была сама насмешливость:

– Только не плети, что ты на все это закроешь глаза, котяра. Знаю я вашу породу: все продадите ради жратвы. К тому же сегодня любая хозяйка впустит тебя на порог! Слышал о здешней примете? Если в этот день на пороге любого дома появятся кот или собака, хозяева обязаны взять их. Считается, что в этот день приблудившиеся животные приносят удачу! Такого замухрышку, как ты, точно приютят на свою голову! Видел бы ты, какие боровы откармливаются из таких вот приблудышей!

– Что мне до здешних боровов! – все еще старался скрыть раздражение Мури. – Мне нужен ночлег – и я его получу.

Упрямого задирства козявке было не занимать:

– Какой самонадеянный тип! Я вижу, тебе не впервой использовать людское гостеприимство!

– Для чего еще и существуют двуногие? – взвился рассерженный кот. – Я хочу отоспаться в тепле.

– А потом тебе подкинут жратвы, постелят у камелька, – расхохотался задира. – А там куда денешься со всей своей важностью – кто убегает от тепла и пищи? Глядишь, вторая ночь у камина, третья, и размякнешь… Скольких я таких уже видел!

Дух добился своего. Разозленный Мури, несмотря на всю тяжесть, изготовился к прыжку. Но здесь дверь внезапно распахнулась, и на пороге показалась хозяйка. Молодая фрау была настоящей, донельзя упитанной, розовой хрюшкой – вся в складочках и ямочках.

– Эстебайн! Братец! – взвизгнула она. – Ты только посмотри. Даже не верится!