Путь на эшафот

Мэнокс часто приходил к ним в спальню.

– Ты думаешь, я могу оставить тебя? Никогда. Если ты поедешь в Ламберт без меня, я туда приеду.

– Но что с тобой будет, если ты ослушаешься?

– Что бы мне ни грозило, я все равно буду с тобой. Пусть даже один час, но мы будем вместе!

Нет! Катерина и слышать об этом не хотела. Она вспомнила, что рассказывала Долл Тэппит об охраннике Уолтере. Она вспомнила, что, хотя она и живет в этом доме без присмотра и одежда ее напоминает одежду нищей, она все же Катерина Ховард, дочь своего отца, представительница великого и благородного дома, тогда как он всего лишь Генри Мэнокс, учитель музыки. И хотя он казался ей очень красивым и умным, некоторые, и среди них ее бабушка и дядя герцог, которого она так боялась, сочли бы любовь между ними недостойной их рода. Что если оба окажутся в Тауэре? Она беспокоилась за Мэнокса, а не за себя. Ее любовь не знала границ. Она могла пережить расставание, но не могла и подумать о том, что прекрасное тело Мэнокса будет сковано цепями или же гнить, изъеденное крысами, в темном глубоком колодце. Она плакала и умоляла его не спешить, а он смеялся и говорил ей, что с ним может случиться то же самое, если ее бабушка узнает об их любви.

И тогда Катерина испугалась не на шутку. Почему в мире, где столько прекрасного, царит такая жестокость! Почему в нем существуют такие строгие бабушки и такие страшные дяди! Почему люди не могут понять, какая прекрасная вещь любовь, как это приятно любить и быть любимой, какое это доставляет удовольствие! Она испытала это.

И тут оказалось, что мир все же прекрасен, ибо когда она отправилась вместе с бабушкой в Ламберт, Мэнокса взяли туда тоже.

Весной Ламберт был прекрасен, и Катерина поняла, что она еще никогда не была так счастлива. В саду, спускавшемся от дома до реки, цвели фруктовые деревья. Она целые дни проводила на берегу, смотря на лодки, скользившие по реке.

Они часто встречались с Мэноксом где-нибудь в парке. Герцогиня здесь обращала на нее еще меньше внимания, чем в Хоршеме, уделяя его все без остатка подготовке к коронации. Анна посетила свою бабушку. Они сидели в саду, и глаза бабушки горели, когда она рассматривала свою очаровательную внучку. Она не могла удержаться, чтобы не сказать Анне, какая она великолепная и как должен быть счастлив король, женившись на ней. Она уверяла, что в глубине души всегда была уверена, что так и случится.

Катерину позвали поздороваться с кузиной.

– Ваше Величество помнит эту девочку? – спросила герцогиня. – Она была совсем маленькой, когда вы ее видели.

– Я прекрасно помню ее, – ответила Анна. – Подойди ко мне, Катерина, чтобы я могла рассмотреть тебя.

Катерина подошла, и Анна поцеловала ее в щеку. Катерина все еще считала свою кузину самой красивой женщиной в мире, но теперь она не придавала этому большого значения, так как полностью была занята Мэноксом.

– Сделай реверанс, девочка! – возмутилась герцогиня. – Разве ты не знаешь, что перед тобой королева?!

Анна засмеялась.

– Ну что вы. Какие могут быть церемонии? Ведь мы одна семья…

Анна думала: бедная девочка! Она довольно хорошенькая, но какая неопрятная!

– Может быть, Ваше Величество найдет ей место при дворе?..

– Конечно, найду, – заметила Анна. – Но она еще слишком молода.

– На колени, девочка! Вырази свою благодарность!

– Бабушка, – засмеялась королева, – не забывайте, что мы одна семья. Мне надоели церемонии. Я хочу отдохнуть от них. Чтобы ты хотела делать при дворе, Катерина? Ты любишь музыку?

Катерина засияла, услышав о музыке. Они вспомнили, как понравились друг другу, когда встретились впервые, и сейчас, беседуя о музыке, вновь почувствовали, что их тянет друг к другу.

Когда Катерина ушла, Анна сказала:

– Очень милая девочка, но немного неуклюжа. Я пришлю ей кое-какую одежду, а вы кое-что подправите, чтобы она хорошо на ней сидела.

– Ах, как хорошо! Вы решили сделать Катерину нарядной! Эта девочка настоящая сорвиголова! Она не видела света! Я слишком долго держала ее взаперти!

В Ламберте среди домочадцев герцогини появилась новая женщина. Звали ее Мария Ласселс. Она не была высокого происхождения, как все остальные прислужники герцогини. Она была няней первого ребенка лорда Уильяма Ховарда, и когда умерла его жена, герцогиня согласилась взять ее к себе в дом. В первую неделю своего пребывания в Ламберте Мария Ласселс встретила молодого человека, красивого брюнета, смелые черные глаза которого не могли сосредоточиться на одном предмете и постоянно блуждали. Он ей сразу понравился. Она сидела на бревне в саду, когда он проходил мимо.

– Добро пожаловать, незнакомка! – сказал он. – Или я ошибаюсь, называя вас незнакомкой? Но, уверяю, я сразу признал бы вас, если бы видел раньше!

Говоря это, он присел с ней рядом на бревно.

– Вы правы, называя меня незнакомкой – я здесь всего несколько дней. А вы давно тут?

– Я приехал из Норфолка.