Путь на моря (из сборника "Ради жизни на земле")

Модели подводных лодок — от самой первой, построенной в 1866 году на Балтийском заводе, до современного атомохода, уникальные по своей интересности документы… Чего стоила, например, фотография подводной лодки «Тюлень»! Или портрет ее командира капитана 2 ранга М. А. Китыцына. Этим снимкам было около семидесяти лет. «Тюлень» в 1916 году потопил на Черном море четыре неприятельских судна и еще два взял в плен! Или грамота под стеклом, из которой явствовало, что военмор подводной лодки «Волк» Яков Петрович Тимофеев за «энергичную и добросовестную работу на пользу Красного подводного плавания» удостоен звания Героя Труда отдельного дивизиона подводных лодок. И дата: 22 ноября 1922 года. Тут же фотография героя, сидящего в кресле с гнутыми ножками, в бескозырке, лихо сдвинутой набекрень…

Хранится в музее свидетельство, полученное в 1935 году Иваном Александровичем Колышкиным. О присвоении квалификации специалиста-подводника. Во время войны контр-адмирал Колышкин командовал бригадой лодок, стал одним из первых на Севере Героев Советского Союза.

А на другом стенде — фотография трех молодых моряков, вступивших в поединок со смертью и одолевших ее, иначе не скажешь. 20 августа 1941 года подводная лодка С-11 была торпедирована и затонула на двадцатидвухметровой глубине. В кромешной мгле, в полузатопленном отсеке, трое оставшихся в живых — комендор В. Зиновьев, торпедист Н. Никишин и электрик А. Мазнин — сумели через трубу торпедного аппарата выйти на поверхность…

Все они: и эти трое, и капитан 2 ранга Китыцын, и Герой Труда красный моряк Тимофеев — воспитанники КУОППа. И хотя музея нет ни в одном штатном расписании, а есть кабинет истории подводного флота, но, по существу, это одно и то же.

Создан музей великим тщанием командиров и политработников отряда, золотыми руками его инструкторов-мичманов. Но повторяю: о музее я уже был наслышан и краткий путеводитель (есть и такой!) прочел еще до того, как поздней осенью побывал в самом конце Большого проспекта Васильевского острова. В отряде.

Но вот кабинет гидроакустических тренажеров, где имитируется центральный пост современной подводной лодки и где будущие акустики учатся распознавать цели в черных глубинах океана. Распознавать не только слухом, как это было когда-то, но и зрением: на мерцающих экранах…

И среди этой ультрасовременной техники, где, казалось бы, эмоциям нет места, висит на стене плакат, а на нем — портрет старшины 1-й статьи Шумихина и рассказ об этом геройском парне, акустике Краснознаменной М-172. В годы войны Анатолий Шумихин участвовал во всех походах «малютки», был награжден двумя орденами Красного Знамени…

Гордостью учебной базы отряда является башня. Официально она называется Учебно-тренировочная станция, УТС, но еще и в мою здесь бытность иначе как башней ее никто не называл.

В 1932 году установили в бывшей церкви Флотского экипажа трубу высотой двадцать шесть метров. Трудно сосчитать, сколько моряков прошли в ней водолазную подготовку! И не только рядовых и старшин. Одно время башня была единственной в Ленинграде, и курсанты военно-морских училищ со всех концов города ехали на Васильевский — сдавать зачеты по легководолазному делу…

Признаться, с душевным волнением открыл я массивную дубовую дверь и вошел под гулкие беленые своды УТС. Вот в этом бассейне я пытался отдать под водой гайку, а она, как назло, не поддавалась… А вот в этом железном кубе поднырнул под резиновый тубус и впервые в жизни начал бесконечный подъем вверх, по буйрепу, стараясь не пропустить ни одного мусинга — узла на мокром пеньковом туловище каната… Много воды утекло с тех пор, и многое изменилось в башне: и оборудование, и снаряжение. И все же мне бросилось в глаза другое — если угодно, ретроспектива. Только в данном случае это оказался не плакат, а гигантский стенд, на котором были представлены образцы водолазного снаряжения начиная с первых, довоенных. Чтобы курсант оглянулся и подумал: «А, вот как оно было…»

Так боевое прошлое флота входит в душу и сознание молодого человека, еще вчера и не помышлявшего, быть может, о флотской службе.

И все же любой экспонат, даже самый впечатляющий, тускнеет перед человеческим общением. Он не заменит беседы, после которой еще долго не спится в кирпичном кубрике, на шаткой, «двухэтажной» койке…

КУОППу или его питомцам — сразу и не скажешь, кому в первую очередь, — повезло. Так сложилось, что костяк его преподавателей и инструкторов составляют люди, имеющие богатый опыт подводного плавания, знающие и могущие о многом рассказать молодым. Но короткий рассказ о носителях флотских традиций я хочу начать с человека, который прямого отношения к подводному флоту не имеет: на лодках не служил он. Зато непосредственно причастен к другому, быть может, самому волнующему для юноши — к Великой Отечественной войне.

Впрочем, если бы я заранее не знал, что Виталий Георгиевич Григорьев участник войны, то вряд ли поверил бы этому, глядя на подтянутого, даже несколько щеголеватого мичмана, с тщательно расчесанными на пробор волосами.