Путь на моря (из сборника "Ради жизни на земле")

Кроме экипажа на судне были еще пять санитаров, люди в возрасте, из нестроевиков. Находились в подчинении Корольковой. И вообще она была начальником. Командир (фамилия у него была диковинная: Туркот) так ей и сказал: «Подойдем к берегу, ты сама командуй. А уж на переходе живыми остаться — моя забота». Туркот всю жизнь промышлял морского зверя, и от его крепко сбитой фигуры, с неизменной трубкой в зубах, исходило ощущение покоя и надежности.

Почти во всю длину бота, он же МСО-3, шел кубрик с трехъярусными койками на сто двадцать человек, по бортам и посредине. Только успела Вера осмотреться, принять от снабженцев медикаменты, как поступила команда идти на Рыбачий.

Уже за Кильдином в рассветных сумерках появился самолет. Выскочил из-за солнца жужжащий треугольник на фоне багрового диска, прошил стылую воду пулеметными трассами.

«Право руля!», «Стоп!», «Лево руля!» Туркот снял каску, провел рукой по лбу. «Вроде пронесло…» Вера глянула под ноги. На деревянной палубе, рядом с ней, белела щепа от пулевых оспин. Возьми летчик чуть правее… Ее передернуло от этой мысли.

Пока дошли до Порт-Владимира, еще дважды видели самолеты врага. То ли они не заметили бот (шли, прижимаясь к самому берегу, укрываясь в тени от нависших над черною водою скал), то ли посчитали, что цель недостаточно велика, — трудно сказать…

В Порт-Влади мире в окружении гранитных стен фиорда, было тихо. Солнце высекало искры из камня, поджигало темно-синюю штилевую воду. «Ну и погодка, чтоб ей пусто было!» — ругался Туркот.

Их уже поджидали: два «малых охотника», сейнер, груженный бочками с горючим, самоходка с боеприпасами. Ждали подходящей погоды, чтоб следовать дальше. Кто в Эйна на Рыбачий, кто в губу Озерко на Среднем.

Подходящей погодой, объяснил Туркот, считались туман и снегопад. Лучше всего то и другое вместе.

Ждали сутки, вторые. На третьи пришла радиограмма: «В Эйна тяжелораненые, надо идти».

Только вошли в Мотовский залив, как взлетели, зловеще шипя, ракеты, повисли на парашютах…

Что было дальше, Вера помнила смутно. Море, ночь — все превратилось в свистящий, ревущий, воющий ад. Снаряды ложились справа по борту, слева. Она сбежала вниз, забилась в каюту, но и здесь не было спасения. Столбы воды рушились на палубу; казалось, кувалды со всего маха били по потолку… И вдруг как будто невидимая ладонь подбросила судно! Рвануло, грохот заложил уши! Это взорвался боезапас на барже, которая шла следом.

На МСО были ранены радист, сигнальщик, разбиты стекла в рулевой рубке, искорежен такелаж…

Пришвартовались. Теперь грохотало где-то там, вдали, за поросшими чахлым березняком сопками.

Подвезли раненых. В пропотевших, изодранных о камни шинелях, прожженных махрою ватниках. Кто шел сам, опираясь на санитара, кого несли. Кубрик наполнился разноголосым гомоном: «Сестренка, пить!», «Браток, повязка съехала!», «Жжет, сил нет…»

Спустился Туркот: «Ну как у тебя, порядок? А то отходить надо, погода наладилась». (Это означало, что начался заряд: смесь мокрого снега, дождя и ветра.)

Когда вышли из бухты, стало качать. Но командир только радовался: плохая видимость да еще волны мешали прицельной стрельбе. Вера металась между койками, старалась все сделать сама: и перебинтовать, и дать лекарство, и напоить. Качку она не замечала. И только через несколько часов, в Кольском заливе, когда Туркот предложил перекусить, тошнота подступила к горлу, обмякли и стали ватными ноги… Ее вырвало. «Укачалась, девочка? Бывает», — сочувственно сказал Туркот.

С ужасом поняла Вера, что страдает морской болезнью. Качка, бортовая и килевая, выматывала душу, не было никаких сил, чтобы привыкнуть. «Ты хоть на клотик смотри. Во-он туда, на самую верхушку мачты», — посоветовал командир. Она смотрела. Не помогало.

А залив заметно теплел, наступил апрель, а вместе с ним такие дни, по сравнению с которыми мартовские рейсы показались увеселительной прогулкой…

27 апреля 1942 года на южный берег Мотовского залива, занятый фашистами, был высажен тактический десант. Готовились к нему тщательно, в условиях строжайшей секретности. Сорок четыре боевые единицы: эскадренные миноносцы, сторожевые корабли, тральщики, катера были задействованы в операции, шесть тысяч десантников погружены на корабли.

Корабли вышли в море и совершили переход отдельными отрядами. С наступлением темноты подошли к назначенным местам. Без предварительной артподготовки началась высадка. В ряде случаев из-за крупной волны поданные на скалистый берег сходни не доставали береговой кромки; тогда моряки прыгали в ледяную воду и на руках держали их, чтобы люди уходили в бой сухими…