Путь на острова или долгая дорога домой (СИ)

— У вас на шее крайне занятная вещица, как я вижу. Скажите, зачем вам этот ограничитель? — неожиданно спросил хозяин дома.

— Он сдерживает мою магию, — как маленькому ребёнку объяснила я всезнающему филькиному тренеру.

— Это понятно, но разве вы сами не можете?

— Нет.

— И каким же даром наградила вас природа?

— Даром? Да вы шутите. Некромантия — это проклятие какое-то. Зачем она вообще нужна? Меня вся деревня наша стороной обходит. Вон, Филька и то ведьмой деревенской называет, а ведь дипломированный маг-портальщик.

— А почему вы не стали учиться? Как я понял, дело не в нехватке денежных средств.

— Мама говорит, нам не стоит уезжать из деревни. Да и спокойнее у нас стало. Всю местную нежить, которую я случайно подняла, мужики давно повторно уложили; конечно, случаются иногда неприятности, но мама всё равно считает, что дома нам будет лучше.

— Какие неприятности?

— Разные, — голос филькиного тренера странным образом успокаивал и мне уже совершенно не хотелось куда-либо бежать. Так хорошо было сидеть в этой уютной гостиной и разговаривать, — в прошлом году, например, недалеко от деревни кит на берег выбросился. Почему это произошло, я не знаю, только он там несколько дней пролежал, до того как я к нему вышла. А как только я поближе подошла, он вдруг как дёрнется, и пополз по песку в мою сторону. Я от визга голосовые связки сорвала — неделю потом разговаривать не могла.

— И даже после этого решение вашей матушки осталось неизменным: нос из деревни не высовывать. Чудеса. А сколько вам лет?

— Девятнадцать.

— Да? А как давно семья вашей матушки перебралась на материк?

— Тут такое дело. Я родилась где-то на островах. Однажды, ещё в детстве, я подслушала разговор мамы с нянечкой, они что-то обсуждали тогда, даже немного спорили, и в ответ на какое-то замечание мамы нянечка ответила «Алина там родилась, Лэндориум — её дом». Потом уже выяснила, что Лэндориум — один из островов на юге, и, кажется, это тайна.

— Но этого не может быть. Насколько мне известно, вот уже двадцать два года как все связи с Океанией разорваны и перемещений между материком и островами нет никаких. Ни одного случая.

— Но почему?

— Точной причины я вам не скажу, но, думается мне, официальная версия далека от истины.

— Тогда получается, отец просто не может до нас добраться, раз связей с островами нет.

— Возможно и так. Островитянам нелегко перестроиться к жизни на материке. Наши магические потоки отличаются от южных, они слишком замыкаются на носителях. Вы знаете, что на островах нет магических академий как таковых. В то время как любой работодатель Аравии при устройстве на работу в первую очередь поинтересуется, где и в каком году ты закончил Магическую Академию.

— А как же там обучаются управлению магией?

— В каждом городе есть Школы Магической Адаптации. Ведь не любым магическим даром можно управлять, некоторые виды магии можно только принять и научиться жить с ними в мире и согласии.

— Как бы я хотела попасть на острова, — вздохнула я.

На что оро Маруто ничего не ответил и лишь перевёл взгляд на окно, будто бы оно расскажет ему великие тайны мироздания.

— Думаю, вам пора к Филе, Алина. Отправляйтесь к матери, попробуйте разузнать больше информации об отце. Но хочу предупредить — скорее всего, она вам ничего не скажет, иначе бы давно уже это сделала.

— Понимаю. Но я всё равно его найду. Ну, или ему придётся найти меня, — в этот момент я ужасно захотела найти отца. Найти и рассказать ему всё, что о нём думаю!

Глава 3. Дома

Накупив сладостей Янине и Эве, мы с Филькой отправились обратно. В деревне я немного поболтала с девочками, отдала им подарки и, попрощавшись, отправилась домой. Правда, до дома не дошла — свернула к побережью. Мне нужно было немного побыть одной и попробовать понять, как действовать дальше. Из возможных источников информации кроме мамы у меня были только Таша и Эрик, ну и, может быть, заметки Анечки. После того, как она нас покинула, все её вещи перенесли на чердак. Может быть, в её записях найдётся что-то важное?

На помощь мамы я сильно не рассчитывала — прав Маруто, она бы давно всё мне рассказала, если бы хотела, да даже сказку какую-нибудь могла бы выдумать для ребёнка, но мы практически никогда не говорили об отце. Всевозможными способами уходила от разговоров о нём.

А ещё вспомнились письма Анечки. Няня иногда писала кому-то о том, что все мы живы и здоровы, прибавляя в случае необходимости список покупок. Какое-то время, когда руки совсем плохо стали слушаться Анечку, письма за неё писала я. До сих пор не понимаю, отчего роль секретаря досталась мне, девятилетнему ребенку, а не Таше или даже — маме? Только мама точно никогда и близко не подходила к этим письмам. А после смерти Анечки мама запретила их писать, сказала, что и сами справимся.