Путь на север

Поначалу он полагал, что это сопротивление отчасти обусловлено желанием общаться с другими людьми: Анджум не раз признавалась, что ее привлекают те, с кем они с Кришаном знакомы или кого видели мельком, и парни, и девушки, она говорила об этом довольно непринужденно, так, будто ей и в голову не приходило, что ее слова могут задеть его за живое. Порой она упоминала бывших любовников, в том числе и в прошлых отношениях, которые два года считались открытыми; наверное, она хочет спать с другими, думал Кришан, а именно — с женщинами, ведь они способны дать ей то, чего он не способен; а может, у нее уже есть любовники, может, потому-то Кришан с Анджум и видятся не чаще раза в неделю. Или же она просто его стесняется, не хочет, чтобы люди узнали, что у нее традиционные отношения с мужчиной; может, поэтому она и не любит ходить с ним на мероприятия и на встречи с друзьями. Прямо он у нее об этом не спрашивал — отчасти из робости, отчасти из страха услышать ответ, и лишь месяца через два или три с начала их встреч стал догадываться: отстраненность Анджум вызвана не столько тем, что она хочет общаться с другими или стесняется связи с Кришаном, сколько тем, что ни в сексуальных, ни в романтических отношениях трансцендентность ей просто-напросто не нужна. Конечно, ей нравилась близость, сильно, порой нестерпимо хотелось секса, она явно была способна затеряться в упоительном мире, в котором они пребывали наедине, но по какой-то причине она словно не до конца доверяла этому миру, словно подозревала, что он не способен дать ей то, чего она в конечном счете желает. И удовлетворить это желание — Кришан понял это, лишь когда они дольше пробыли вместе, лишь когда он узнал о том, чем живет Анджум помимо их свиданий, — способна была исключительно политическая деятельность, не утопические взгляды, ее вдохновлявшие (Анджум была слишком цинична, чтобы верить, будто можно построить идеальный мир), а та жизнь, которую Анджум надеялась создать вместе с теми, с кем работала, со своими товарищами, как она предпочитала их называть. Кришан слушал, как она рассказывает о различных случаях кастового и гендерного насилия, с которыми ей доводилось сталкиваться по работе, о протестах, которые посещала, о произволе полиции, которому была свидетельницей, о рабочих планах и целях (об этом Анджум говорила с особенным пылом) — все они были общие, все связаны с товарищами, — и понимал, что Анджум хочет посвятить всю себя этим планам и целям, что в подходящих обстоятельствах она бросит все ради них и исчезнет; порой он надеялся — в те минуты, когда чувствовал особую близость с Анджум, — что и ему удастся разделить с ней ту жизнь, о которой она мечтает, что, быть может, однажды она и сама ему это предложит, а порою, в минуты слабости, не мог избавиться от подозрения, что время, проведенное с ним, для Анджум не более чем развлечение, и как бы она ни ценила его (может, даже любила), но для нее их встречи не более чем возможность сделать паузу в действительно важных занятиях, что для нее, как для женщин на службе у «Тигров» — он читал о них массу статьей и слушал множество интервью, — любовь, пусть даже и не от мира сего, всегда связана с так называемым реальным миром, тем миром, чье основополагающее устройство ей никогда не принять, что она, иными словами, из тех людей, чья жизнь настолько подчинена мечте о лучшем мире, что пустоту в ее душе не заполнить ничем и никем — ни любовью, ни романтической связью, ни другим человеком.

6