Путь на Землю (СИ)

Перед глазами появились цветные пятна, словно солнечные лучи, проникая сквозь камень и землю, ослепили как вампира-детёныша. Огни свечей вытянулись под самые своды, как будто в стремлении соединиться с солнцем. Кто-то менял сгоревшие свечи, но вампир плохо видел и смутно сознавал, что происходило вокруг. Потом опять пришло избавление от боли. Он погрузился в оцепенение сна, а когда проснулся, обнаружил Бердета так же застывшего в углу, мрачно глядящего сквозь цветной туман. Севшее зрение помешало вампиру понять выражение его лица, да и чувства совсем замёрзли.

– Скоро? – спросил он равнодушно.

– Теперь – да.

– Признайся, что тебя мучает, адепт. Я сохраню тайну. Пожалуй, риск для тебя ничтожен.

Бердет ответил после долгого молчания, Смит устал ждать, что он заговорит. Следовало обязательно выплыть из предсмертного тумана. Беседа поможет держаться на поверхности.

– Ты прав, упырь. Есть одна мысль, что лишает меня покоя. Я обязан тебя убить, но, убив, ничего больше не узнаю.

Вампир понял суть, хотя не вникал в детали. Собственные мысли тяжело ворочались в голове, трудно было осознавать ещё и чужие. Смит превратился в медленное существо, вся стремительность ушла в горячий камень с перевранными рунами. Он попробовал лучше рассмотреть Бердета сквозь меркнущий мир, и туман временно поредел.

– Нет! – прошептал Смит. – О, нет! Слишком смешно, избавь от фарса напоследок. Прими мои сожаления, адепт.

Бердет поднялся, подошёл ближе. Казалось, он хотел ударить вампира, но что-то удержало. Не иначе кодекс чести запрещал бить связанного. Минуту Бердет мрачно смотрел на поверженного противника, затем развернулся и тяжело пошёл прочь. Хлопнула дверь, вампир остался один. Краткий всплеск энергии исчерпался, снова навалилась необоримая усталость. Откуда-то издалека послышались голоса, Смиту показалось, что среди прочих слышен и голос Лоэ. Вампир попытался сосредоточиться, но когда подумал о Лоране, призраки пришли.

Они все собрались там, под сводами, и оттуда глядели на него. Он пытался их узнать, но всё сильнее донимала усталость. Рассудок начал сдаваться. Мельтешение наверху завораживало, и вампир постепенно впал в оцепенение. Это финал, завершение жизни. Внутри прочно обосновался холод, Смит перестал чувствовать тело, даже боль, отступила или перетекла в обыденность, в мозг вползала пустота. Мир почти ушёл. Когда торжественно появились адепты в балахонах и масках, Смит не сразу понял, что что-то ещё происходит. Он попробовал сосредоточиться.

Обряд начался и очень насмешил бы Смита, не будь вампир так слаб. Христианские молитвы перемежались песнопениями и заклинаниями на древних языках, да и талисманы, взятые адептами на вооружение, оказались трогательно эклектичны. Смит смог оглядеться и понять, что людей мало. Они окружили жертвенник, но не заполнили зал. В мирные века безумцы плодятся меньше – решил Смит. Все заклинания их бессмысленны, но серебро обжигает грудь, сильное как в былые времена.

Потоки слов загипнотизировали, Смит напрягался, чтобы боль вернулась в тело и прочистила мозг, но старое средство перестало помогать. Вампир упорно боролся, а потом всё-таки провалился в бред, упал как в глубокую шахту, но сразу очнулся, когда настала тишина. Он сумел собраться, понимая, что это в последний раз.

Адепты расступились. Пошатываясь, поддерживаемый с двух сторон, к жертвеннику шёл Лоэ. Голова его, случалось, заваливалась набок, глаза зияли усталой пустотой.

Жалость пронзила Смита острее боли. Бедный Лоран. Несчастный, безвинный человек. Лоэ поставили прямо напротив и запели ещё пронзительнее и громче. Смит без помех смог наблюдать во что превратили его друга человека представители того же вида.

– Они всё равно тебя убьют, – сказал он. Прочие люди перестали существовать.

Лоэ поднял глаза. По щекам медленно катились слёзы.

– Я знаю, – ответил он тускло.

Смит подумал, что следовало всё же обратиться в полицию, но вслух ничего не сказал. Глупая, запоздалая, нездешняя мысль.

– Простишь меня? – еле слышно проговорил Лоэ. – Я тебя предал, Смит.

Вот что его беспокоило! Надо собраться и помочь. Он должен!

– Неправда! – сказал вампир. – Это ложь! Не позволяй себе умирать с чёрными мыслями в голове. Против нас использовали нечестное оружие, и обоих убивают одинаково гнусно.

Лицо Лоэ жалко скривилось, он прошептал:

– Слишком поздно, Смит. Меня сломали.

Вампир рванулся из оков так яростно, что адепты отпрянули от жертвенника, Лоэ не пошевелился. Он стоял, тяжело опираясь на камень, и бессильные слёзы текли из пусто глядевших глаз.

Боль ударила так сильно, что на время вампир ослеп и почти потерял контакт с реальностью. Когда пришёл в себя, адепты успокоились, придвинулись ближе. Вперёд выступил Бердет. Крупная рука, потянувшись, взяла нож, громко прозвучали начальные слова заклятья. Вампир узнал их, уже слышал прежде. Он съёжился в оковах. Последние минуты жизни. Ещё выговаривая заклинания, Бердет вложил серебряный нож в дрожащие ладони Лоэ и склонился над жертвенником.