Путь наименьшего сопротивления

Однажды я побывал на собрании менеджеров большой технологической корпорации. В начале заседания один из присутствующих озвучил простую и, очевидно, правильную мысль: «Нам нужно определиться с бюджетом нового проекта». В аудитории разгорелся спор. Собравшиеся потребовали доказать, что это замечание верно. Тому, кто его высказал, пришлось отстаивать свою позицию. После сорокаминутных прений, проходивших на повышенных тонах, группа решила: да, вероятно, нужно определиться с бюджетом проекта. На установление элементарного факта ушло столько времени и сил, что в это утро больше никто ничего не обсуждал. Все оказались взвинчены и измучены. Атмосфера была такая напряженная, что выступи кто-то с новым предложением, случилась бы еще одна сорокаминутная баталия.

Дело в том, что эти люди пытались одолеть друг друга. Они применяли разные тактики и стратегии: то старались казаться вежливыми и разумными, то превращались в упрямых, вспыльчивых, воинственных оппонентов. Наблюдая за их группой, я испытал настоящий шок. Потом мне сказали: «Эти у нас еще самые мирные». Та корпорация славилась наличием «смутьянов» и «примадонн». Из-за конфликтного поведения страдали профессиональные интересы, и компания быстро начала проигрывать конкурентам.

Убежденные «негативисты» знакомы всем. Примеры такого поведения встречаются в семейной жизни, в рабочих ситуациях, в социальном взаимодействии. Большинство людей – даже заядлые бунтари – в конце концов учатся вести себя «как надо». Общество считает образовательный процесс успешным, если бунтарь «взрослеет» и становится примерным сотрудником. Но борьба структур внутри самого индивида не прекращается.

Подчинительно-противительная ориентация: «отличники» и «хулиганы»

Даже бесконфликтные «отличники-сотрудники» могут устать от хронически подчиненного положения. Когда раздражение и усталость достигают критической массы, они превращаются в «тяжелых», неуживчивых бунтарей. Но поскольку эта перемена не добавляет им власти, а лишает ориентиров, они вскоре снова делаются славными людьми. Бунтари, в свою очередь, создают вокруг столько хаоса, что в какой-то момент у них накапливается чувство вины и злости на себя – за тягу к разрушению и бессилие. Пресытившись конфликтами, они раскаиваются и превращаются в примерных сотрудников. Затем – довольно скоро – начинают испытывать раздражение, знакомое «отличникам», и снова делаются бунтарями.

Некоторые люди проводят большую часть жизни в подчинительном режиме и изредка переключаются на сопротивление. Другие большую часть жизни проводят в сопротивлении, иногда переключаясь на сотрудничество. Многие движутся по замкнутому кругу, переходя от фазы прилежания к фазе бунта и обратно. Колебание порождает колебание. Вне зависимости от текущей фазы структура колебания остается неизменной. Человек может сменить поведение, поступки, стратегию и мировоззрение, но принцип «ты либо подчиняешься обстоятельствам, либо сопротивляешься им» это не затронет.

Концепция бессилия

В основе подчинительно-противительной ориентации лежит представление о том, что человек сам по себе бессилен. Если можно пользоваться обстоятельствами или восставать против них, где же тогда сила? Явно не в человеке, а в обстоятельствах. Сила вне вас – следовательно, вы бессильны, а обстоятельства властны над вами. Даже тот, кто вроде бы достигает успеха, часто добивается его потому, что бежит от неудачи – успех не меняет концепцию бессилия. Другие, наоборот, как будто не разрешают себе стать успешными, потому что опасаются последствий. Всем нам знакомы люди, цепляющиеся за нелюбимую и неблагодарную работу, чтобы избежать неопределенности и проблем, связанных со сменой профессии.

И при успехе, и при поражении человек подчинительно-противительной ориентации чувствует себя нереализованным и неудовлетворенным. Разница между теми, кто добился результата, и теми, кто его не достиг, в том, что «удачники» знают: успех не дал им чувства полноты и свершения. Их победа – лишь видимость, оболочка. Родители и учителя объясняют детям, что надо делать, а чего не надо, с целью помочь им адаптироваться и добиться признания в семье и обществе. Дети могут подчиняться или бунтовать, но всегда понимают, что у взрослых такая работа – учить их жизни.

Они узнают кое-что о силе и власти: урок заключается в том, что никакой силы и власти у них нет. Еще они кое-что узнают о своем предназначении в жизни. Увы, этот урок гласит: сами по себе они никто, их дело – подчиняться правилам. А если так, то какой смысл в их жизни? Эпидемии подростковых самоубийств – одно из следствий ощущения ничтожности и бесцельности. Даже поиски смысла могут оказаться лишь реакцией на экзистенциальный кризис. Молодые люди нередко вступают в секты, пытаясь заполнить пустоту, которая зияет в их жизни.

Взгляд вовне