Путь наверх

«…Потрясенный, стою я перед огромным кладбищем доменного цеха. Как исполин, поваленный предательским выстрелом в спину, навзничь лежит сверхмощная четвертая печь, скрыв под собой фундаменты и железнодорожные пути. Второй доменной печи вовсе не видно: она обрушилась на литейный двор и исчезла под завалами металла, бетона, кирпича. Доменная печь номер один осела на два метра и накренилась, словно в последний момент раздумала падать…

…Невозможно без внутреннего содрогания смотреть на останки листопрокатных цехов.

На мгновение возникли в памяти прокатные цехи Запорожстали, какими я видел их перед войной, приезжая из Мариуполя. Просторная аллея, полная света, льющегося через стекла в стенах и в высокой крыше, — аллея шириной не менее, чем Невский проспект в Ленинграде, и длиною больше километра.

В этих прекрасных сооружениях фашисты подрывали одну за другой металлические колонны, которые, обрушиваясь, увлекали за собой стропильные фермы и кровлю. На иных колоннах еще сохранилось немецкое «F», обведенное двойным кругом. Начальной буквой немецкого слова «огонь» фашистские громилы заблаговременно размечали, куда заложена взрывчатка, — оставалось лишь вызвать огонь.

Теперь я вижу огромную площадь, загроможденную ржавым металлом, обломками труб, битым стеклом, бетоном, кирпичом. Остатки колонн, как ребра скелета, торчат из стен. И все это обросло бурьяном.

Строители рассказывали:

— У разливочных машин случай был — поймали живого лисенка. А на первой домне птицы гнезда свили. Идешь ночью — совы кричат…»

Это маленький отрывок из воспоминаний В. Дымшица — старого строителя. Они относятся к событиям 1946—1947 годов[4].

«Запорожсталь» — это тема еще ненаписанных книг. Но будут ли они написаны, эти книги? Ведь многим из нас уже кажется, что события, о которых идет речь, — давно перевернутые страницы истории. Сплошь и рядом мы спокойно наблюдаем за тем, как ветераны великого послевоенного трудового эпоса, не оставив следа в литературе, постепенно покидают арену жизни.

В Запорожье, так же как и три года назад в Мариуполе, надо было начинать с подъема домны, на этот раз под номером три. И сделали это люди, хорошо изучившие опыт Петра Алексеевича Мамонтова, — его товарищи по монтажному делу и прямые ученики.

Сейчас многих из них уже нет. Нет среди нас и Марка Ивановича Недужко, о котором с такой любовью вспоминают в своих записках В. Дымшиц, тогдашний управляющий «Запорожстроем», а ныне один из заместителей Председателя Совета Министров СССР, и бывший в те годы управляющим трестом Стальмонтаж Б. Л. Шейнкин, и теперешний его управляющий В. И. Мельник, и мой друг Анатолий Степанович Коновалов, который тоже, еще совсем юношей, рабочим-монтажником, поднимал цеха «Запорожстали».

Страстный, порывистый, неистовый — таким запомнился Недужко своим товарищам.