Путь наверх

— Энергетики должно хватить, — заметила я. — Нам не обязательно придерживаться канонов. Воздействие на электрическое поле работающего мозга можно воспринимать как разновидность оперирования энергией.

— Неужели? А ты представляешь себе сложность такого "оперирования"?

— Вполне. Сложность примерно того же порядка, что и при снятии/наложении мода. Ничего такого уж сверхъестественного.

Устэр саркастически усмехнулся, но предпочёл не спорить.

Начался новый этап проб и ошибок. В редукторах кинестатики имелись контуры, стабилизирующие выходной поток кинезиса. В самом деле, очень неудобно было бы, если бы лёгкое отвлечение внимания оператора приводило к падению тысячетонных левитирующих конструкций. Бритва и Зилла пытались преобразить простейшую стабилизацию в полноценное конфигурирование. Для начала была поставлена задача с минимальным количеством переменных. И эта задача оказалась решена достаточно быстро. Во время демонстрации я выдавала простой постоянный импульс минимальной силы — примерно такой, как если бы требовалось удерживать в воздухе чашку кофе. А Бритва, отдавая команды дополнительным контурам пси-портала, превращал этот импульс в последовательность коллинеарных векторов, лихо отстукивая на старомодной клавиатуре осмысленный текст. Так лихо, что ни одна секретарша не угналась бы.

— Знатный фокус, — сказал Устэр. — А что дальше?

— А дальше придётся заказывать миниатюрные блоки, каждый из которых будет повторять разработанную схему, — ответила Зилла вместо отца. — Придётся распараллеливать поток в четыре, а то и пять последовательных стадий, так, что в нижней матрице будет не менее десятка миллионов одинаковых чипов. Мощностей нашего домашнего нанозавода на такое явно не хватит.

— Хватит, — ехидно усмехнулся Бритва. — Если уважаемые маги готовы ждать результата этак с полгода. Готовы?

Я вздохнула.

— Нет. Видимо, мне придётся связаться с милейшим М. Т. насчёт кредита: вы и так уже потратились на наш безумный проект…

— Бросьте! — Паук выглядел довольным, как объевшийся сметаны кот. — Я не обеднею, на несколько часов арендовав нанозавод средней мощности. Скажу по секрету: контрольный пакет акций одного из таких нанозаводов лежит в моём цифровом сейфе.

— Папа?!

— Выгодное помещение капитала, не более того. Неужели ты думаешь, дочка, что твой старый отец, умеющий ориентироваться в многомерных связанных абстракциях, не способен прогнозировать колебания биржевых курсов? Но у меня будет просьба, — развернулся ко мне Бритва.

— Какая?

— Я хочу, чтобы вы проинспектировали тот нанозавод вместе со мной. На всякий случай.

В ответ я медленно кивнула, ловя невысказанную мысль. Промышленный шпионаж — штука страшная. Паук способен затереть всякие следы выполняемого для него заказа, хотя работа с чужим непроверенным оборудованием в этом смысле опасна: мало ли где и как могут сохраняться резервные копии данных о техпроцессе? Но физически Бритва уязвим точно так же, как любой человек. Если кто-нибудь обратит внимание на таинственные засекреченные манипуляции, этому гипотетическому кому-нибудь может прийти в голову, что секрет стоит того, чтобы за ним побегать. А для раскрытия чужих коммерческих тайн в Иридосети не брезгуют и убийством…

— И как прошёл визит на производство?

— Вполне пристойно, Джинни. Вполне пристойно. Правда, отпускать Бритву одного действительно не стоило, будь он хоть двадцать раз главный акционер. Но с помощью неэтичной телепатии и ещё менее этичного мордобоя мы с Устэром не допустили утечки информации.

Три пары глаз заворожённо смотрели на шестирукую зверушку размером с кошку, похожую на большеглазую жёлтошёрстную помесь кентавра и обезьяны. Четвёртая пара глаз была прикрыта: Бритва не нуждался в глазах своего человеческого тела, чтобы следить за происходящим.

Кроме того, происходящим он попросту управлял.

Потоптавшись на месте, шестирукий зверёк подошёл к коробке с потрёпанными детскими кубиками, на каждую из граней которых был нанесён какой-либо символ: буква, цифра, знак препинания. Зверёк схватился за коробку, напрягся — и вытряхнул кубики на квазиживой мох напольного покрытия. Опустевшая коробка была отложена. Хватая и устанавливая кубики в один ряд, зверёк быстро составил грамматически безупречную фразу, сильно смахивающую на цитату: "Вот, друзья, познания достойные плоды!" Оставив в покое кубики, зверёк подошёл к детскому планшету, извлёк магнитную ручку и написал ту же самую фразу причудливым почерком, изобилующим завитушками и далеко вынесенными "хвостами". После чего уронил ручку и пулей взлетел на один из шкафов, откуда и принялся пугливо зыркать на нас своими карими глазищами.

— Что это с Млотти случилось? — спросила Зилла.

— Небольшой стресс, — бесцветно ответил Бритва, открывая глаза. — А как ещё должно реагировать неразумное животное, когда его превращают в автономный манипулятор?

— Итак, — без особой нужды констатировала я, — нейродрайв работает.

— Увы, да.

— Почему "увы"?

— Потому что при помощи нашей адской машинки нервную систему человека тоже можно взять под контроль. Никакой принципиальной разницы.