Путь наверх

Потерявшие дар речи близнецы застыли. Пользуясь их замешательством, Игла, шагнувшая в круг света от костра, подхватила с ладони Хилльсата вощёную тряпицу со своим собственным мизинцем — и преспокойно бросила в костёр. Как машинально отметили братья, оба её мизинца находились на своих местах.

— Пусть прах станет пеплом. Долго же вы думали, парни!

— Мы вообще не думали…

— Оно и видно.

Склонясь над свёртком, лежащим на вдвое сложенном одеяле, Игла с минуту ругалась. Тихо, но всё более яростно.

— Два придурка, одинаковых с лица! — закончила она. — Неужели вместо того, чтобы накачивать бедняжку эликсирами, нельзя было позвать меня сразу после ухода из башни Темриза?

— Ты что, следила за нами? — насупился Гред.

— Больно надо! — фыркнула Игла. — Я просто почувствовала возню с моим пальчиком. Ну и явилась на зов.

— Но откуда тогда ты знаешь…

- {Я знаю, и этого довольно! Не мешайте!}

Близнецов заморозил настоящий столбняк.

Для них с момента их первой встречи с Иглой прошло пять дней. За это время братья успели добраться до башни Темриза Скользкого, с трудом одолели обычную и колдовскую охрану башни, а под конец, с ещё большим трудом — самого Скользкого. Греда с Хилльсатом до сих пор бросало в дрожь, стоило вспомнить, за что Темриз получил своё прозвище, весьма странное для колдуна. Впрочем, особого значения это не имело. Главное — они всё-таки смогли вытащить младшую сестру живой. Сняли прямо с алтаря.

Да, она была ещё живой. Но невредимой — увы…

…и все бурные события, в которых принимали участие близнецы, бледнели рядом с простеньким фактом: всего за пять дней Игла изучила Бесконечное наречие настолько, что смогла составить на нём законченную фразу.

Нет. Не только. На глазах у Греда и Хилльсата, понемногу лезущих на лоб от изумления, Игла Запела. А это означало, что за пять дней она стала не старшим послушником, вроде них самих, а настоящим аколитом. Её Песня скрутила пространство, обратила вспять время, вывернула воспоминания близнецов, как старый линялый носок. Выцвела и отдалилась их общая уверенность в том, что спасённая сестра была спасена слишком поздно и умирала. Щёлк! Спасение оказалось более чем своевременным, сестра же — отнюдь не умирающей, но полностью здоровой, хотя и сильно напуганной. Благодаря не иначе как счастливому случаю один из охранников угодил разрядом Пламенного камня в походный мешок Хилльсата, тот самый, где хранился палец Иглы. И та пришла на помощь, хотя специально никто из близнецов даже не думал её звать, и помогла разобраться с миньонами Темриза, и заставила колдуна отдать жертву, за которой явились близнецы… и не позволила им убить Скользкого…

— Эй! Зачем ты так?

- {Жизнь за жизнь,} — ответила Игла. Отзвуки Песни ещё висели в воздухе мерцающей обманной кисеёй. — Можете считать, что я пощадила Темриза из цеховой солидарности. Я — тоже тёмный маг.

Гред оскалился:

— Да? И теперь Скользкий продолжит свои…

- {Нет!} — Слово раскатилось ударом гонга. Близнецы побледнели, их сестра свернулась клубочком, пытаясь стать как можно меньше. — Жертвоприношений больше не будет, — добавила Игла уже обычным голосом на Простом наречии. — Темриз уяснил, что я с ним сделаю, если он возьмётся за старое, и вынужденно сменил тактику… извлечения Силы.

— Ты хочешь сказать, сменит?

— Что сказала, то сказала. Сменил — значит, сменил. — Игла задержала дыхание, словно вглядываясь во что-то далёкое. — Будет ещё два исключения из правила "никаких разумных на алтаре", но за эти исключения Темриза можно лишь поблагодарить.

— Да неужели?

— Я не собираюсь с вами спорить, братцы. Можете вернуться к башне и попытаться повторить штурм… только учтите: в этом случае я буду на стороне Скользкого. Возвращайтесь-ка вы лучше в Дирмаг, а потом — в Обитель, заканчивать обучение. Я же свой долг перед вами выплатила с процентами. Прощайте.

Мгновенное колебание.

— Ещё одно. Моё истинное, данное от рождения имя — Эйрас сур Тральгим.

— А…

— Замена пальцу. Случится что-то интересное, зовите.

Шагнув прочь от костра, Игла слилась с тенями, как будто сама была лишь тенью.

- {Амазонка…}

- {Волк?}

Я не повернула головы. Турэу, переменивший собственную природу, подошёл и встал рядом, глядя в одном направлении со мной. А я смотрела, как Прядка, не оглядываясь, очень решительно поднимается к вершине холма, забирая вправо, ко входу, похожему на зев пещеры.

- {Мне кажется,} — сказал последний из Основателей, когда Прядка окончательно скрылась из вида, — {пора устроить тебе последнее испытание.}

- {Кажется?} — переспросила я.

- {Ты вполне можешь отказаться,} — сказал Волк. И добавил, улыбнувшись. — {Твой выбор.}

- {Разве тебе нужны догадки, чтобы знать, что именно я выберу?}

- {Свобода,} — напомнил он.

- {Вот поэтому я никогда больше не взойду на этот холм. Там, где разные сущности сливаются в единстве Песни, нет свободы, которая мне нужна.}

- {Или той, что нужна Лицедею… или мне…}

- {…так что пусть будет последнее испытание. В какой форме, кстати?}