Путь наверх. Бессмертная

– Я приду к тебе, и мы поговорим, – терпеливо закончила королева, – ты же поговорить хочешь? Ты не уразумеешь никак, что я ещё в начале зимы всё сказала, – вздохнула она.

– Демира! – его голос прозвучал, как глухой стон.

– Мы поговорим, обещаю тебе, – повторила она, – держи себя в руках, Арий Конрад. Если принцесса увидит твою слабость, она тоже потеряет твёрдость духа. Её верность данному слову на волоске висит.

Голос королевы звучал ровно и устало. И Арий Конрад вдруг ясно увидел прежнюю Демиру, какой она была в походе к Белой Пустыне, искреннюю, с огненным сердцем, льющую живой, яркий свет. И взглянул на нынешнюю. Выгорела дочиста, под серым пеплом застыла душа её, и он виновен, и больше никто, что королева Руаны стала Снежною Королевой.

– Сколько же ещё, Демира? – воскликнул он. – Год, десятилетие, век? Когда ты насытишь местью своё сердце? Это не я, а ты не уразумеешь, что будешь со мной всё равно! Ты сама желаешь быть моею, да гордыня мешает! – отчётливая злость слышалась в его голосе.

Она тяжело вздохнула, покачала головой, открыла дверь и вошла в прохладный полутемный коридор замка.

Там Ливия и Валерию встретили, идущих повидать принцессу. Министр схватил девушку в объятия и расцеловывал в обе щёки.

– Ай, дай полюбуюсь! – хохотал в восторге, – выросла, большуха! Ещё краше стала! А помнишь, сколь хлопот с тобой было? А теперь на тебя лишь надёжа!

– Пусти, пусти! – вырывалась она со смехом. – Не прощу тебя всё равно! Как же ты, дядько, женился, а меня на свадьбу не позвал!

Валерия, в длинном платье цвета распустившейся сирени и лёгком плате, закрывающем тёмные волосы, как подобает замужним женщинам носить, скромно стояла поодаль, застенчиво теребя богато расшитую кайму своего покрывала. Из-за неё было столько суматохи.

– И меня не позвал! – подошёл к ним Арий Конрад. – Друг, называется!

– Здравствуй вечно, Курт! – Ливий радостно сгрёб его в медвежьи объятия. – Всё молодеешь и молодеешь! Красавчик писаный! А Демиру нашу ничем не пронять, не баба – скала!

– Помалкивай, пень старый! – привычно осадила его королева, но особого пыла в её голосе не было.

– Ты не обижайся, Курт, – Ливий развёл руками, – свадьбы-то пышной и не было. Тихо совершили обряд, принесли жертвы Кроносу и Деметре. Дурнота её мает, – кивнул на смущённо опустившую глаза Валерию, – тяжёлая она. И за столом-то, сердешная, не сидела, водички ключевой только и попила.

– Дядько! – ахнула Ария, краснея. – Да как же!

– Дык это! Вот! – бодро развёл руками Ливий.

Валерия совсем смутилась, румянец покрыл её щеки, она опустила голову, пряча лицо в кисее покрывала. Золотые браслеты тихонько звякнули на её тонких запястиях.

– Ну, удалой! – Арий Конрад хлопнул министра по плечам, обнял. – В час добрый! Лёгкого разрешения тебе от бремени, Валерия, и дитя здорового!

– Благодарю тебя, добрый человек, – она улыбнулась, – на милость богов уповаю!

– Ты бы шла, ясонька, отдохнула бы, – Ливий бережно погладил её по худеньким плечам.

Она подняла голову, взглянула на него, и такой любовью, такой бесконечной теплотой был наполнен её взгляд, что острой болью кольнуло сердце Арий Конрада. Когда-то и Демира смотрела на него так, а он зрел впереди лишь холодный блеск золотой Книги Бессмертия.

– Я хорошо, милый, ты не тревожься, – уверила Валерия, – я за невестою шла. Подсобить тебе хотела, плат выбрать покровный, – обратилась она к Арии, – там их полдюжины, один краше другого.

– Всё едино, в какой саван замотают, – бросила в ответ принцесса.

– Ступай и облачайся! – оборвал её ледяной голос Демиры. – Не давши слова – крепись, а коль дала – слова держись!

Ария обернулась, мертвенная бледность покрыла её лицо.

– Слова я держусь, моя королева, – зло усмехнулась она, – я буду самой красивой невестою! Не обману ожидания сватов, не нарушу обрядов, не посрамлю память предков и традиции Руаны!

– Иди уже, – махнула рукой Демира, – народная героиня!

В невестиной спальне суетились девки, раскладывали платки на кровати. Длинное белое платье из богато затканной серебром и золотом парчи висело на стене. Рубаха, что надевалась под него и видна была в вырезах рукавов и на груди, тонкая-тонкая была, если свернуть, через кольцо пролезет, и вся расшитая шёлковой серебряной нитью.

– Красота какая! – не сдержала вздоха восхищения Ария. – Вот уж постарался мастер!

– Ползимы тебе свадебный наряд шили, – отозвалась Валерия, – сама Королева алмазы гранила на отделку.

– Да, – принцесса тяжело опустилась на лавку, – она умеет. Красивые камни, будто слеза чистая, из её рук выходят.

– Что с тобою? – супружница министра присела рядом, заглянула ей в лицо. – Ты не рада совсем? Не по своей воле идёшь к алтарю?

– Кто спрашивал мою волю, Валерия? – мрачен был взор принцессы. – Она не оставила мне выбора. Она поставила передо мной судьбу целого народа, и я должна была решить эту судьбу.

– Да что тебе до них? Отказала бы! – горячо отозвалась Валерия.