Путь небес (ЛП)

Коненос шагал по коридорам Основы, отбрасывая ногой оставшиеся после боя обломки. С нижних уровней все еще доносились приглушенный треск – это действовали Белые Шрамы-самоубийцы, оставленные, чтобы помешать преследованию. Их было непросто уничтожить, но все закончится в течение часа. Доки Калия были отбиты, очищены от оставшихся мин-ловушек и восстановлены для приема транспортников III Легиона со строительными элементами.

Отлично проведенная оборона нанесла противнику серьезные потери. Этого должно быть достаточно.

Коненос вошел в Зал Образов, едва взглянув на статуи Имперских Добродетелей, абстрактного представления качеств, которые некогда агрессивно продвигали: Стойкость, Благоразумие, Усердие, Трудолюбие. Исполнение работ шокировало. Это был жутко бездарный хлам, который отделы пропаганды выпускали в ходе фазы Экспансии в промышленных масштабах.

Оркестратор не мог представить, чтобы Фулгрим даже до просвещения терпел подобную мерзость на боевом корабле III Легиона. Его солдаты изуродовали статуи в крепости Основы, поместив на их плечах окровавленные головы Белых Шрамов, отрубив распростертые руки, заменив другие части тел разным непотребством. В целом, жизнь по новым заповедям стала приносить больше удовлетворения.

Он дошел до дверей, которые вели в Зеркальное Святилище, где Эйдолон решил устроить свой командный центр. Двое стражей в шлемах с личиной в виде аквилы из золота и сапфиров поклонились.

Стены зала сияли отраженным светом. Сражение не добралось так далеко, и поэтому здесь все было нетронутым. Но рабы все равно были заняты полировкой, облагораживанием, переоснащением. С высокого потолка свисали шелковые занавесы, ткань колыхалась от выпускаемых устройствами-ароматизаторами клубов порошкообразного ладана. Сотни смертных рабов кланялись идущему оркестратору, прижимая головы к полу в шахматной расцветке и замирая в ожидании приказов. Большинство рабов были изменены – вытянуты, сжаты, ослеплены, наоборот, получили дополнительные глаза, каким бы капризам ткачей плоти это не потакало. Среди смертных слонялись легионеры, некоторые шлифовали клинки, а кое-кто пребывал в послебоевом ступоре.

Эйдолон сидел на троне из кованой бронзы и лазурита. Подлокотник были вырезаны в форме двух поднявшихся змей, спинку отлили в виде открытой пасти с изогнутыми зубами. Внутри нее под светом многочисленных свечей или же каких-то других источников едва заметно корчились отвратительные образы.

Эйдолон развалился на троне и игрался с каким-то предметом. Лорд-командор был без шлема и выглядел так, словно вот-вот расплачется.

Коненос знал почему: он чувствовал то же самое. Выход из боевого состояния теперь переносился гораздо труднее, чем когда-либо. Снижение уровня стимуляторов в крови было резким, и только частично компенсировалось слабодозированной коррекцией. Мир за пределами поля битвы стал почти постоянно размытым, превратившись в сжатый нереальный пейзаж с нечеткими гранями.

«По крайней мере, мы еще можем переносить это, – подумал воин, отлично осознавая, куда ведет этот путь. – Так может быть не всегда».

– Оркестратор, – обратился Эйдолон, чуть подняв ушибленный подбородок. – Твой доспех не в порядке.

Коненос улыбнулся. Последний Белый Шрам, которого он убил, сумел расколоть его наплечник. Ответный вокс-вопль взорвал голову воину, но утрата симметрии все еще раздражала.

– Он будет заменен, повелитель, – ответил он. – Мастера уже получили приказ.

– Несомненно, ты получишь дельные советы.

– Они будут… вдохновлены чогорийцами.

Глаза Эйдолона переместились к шелковым шторам. Его движения были даже медлительнее, чем ожидалось. Возможно, он принял слишком много препаратов.

– Я надеялся, что он будет с ними. Боевой Ястреб.

– Тогда мы бы проиграли.

– Возможно, – задумчиво произнес лорд-командор. – Но насколько бы мы возвысились, как считаешь? Убить примарха… Это бы взволновало эквилибриум.

Коненос промолчал. Эйдолон имел право помечтать – вполне возможно, он заслужил его тем числом врагов, которых поверг в доках. Из всех Детей Императора, что были одарены психозвуковым адским оружием, он был намного искуснее прочих.

И кто знает? Возможно, он даже был прав. Возможно, Фабий и в самом деле сделал его равным прародителю Легиона. Или же, это была старая спесь, помещенная в новую оболочку.

– Мы получили доклады о других рейдах, – сказал Коненос.

– Я знаю, что в них, – равнодушно ответил Эйдолон. – Одни мы выиграли, другие – проиграли.

– Мы пустили им много крови.

– Наверняка, и, все же, я считаю, что это были уловки. Скажи, тебе знакомо название Эревайл?

– Столичный мир Телгамского субсектора. Два месяца идет обратное приведение к согласию. Процесс находится в завершающей фазе. Почему вы спрашиваете?

– Что на этой планете?

Коненосу пришлось напрячь память.

– Средний объем промышленного производства. Планета населена, и были планы по формированию полков. Кроме того…