Путь небес. Преодолевая бурю

Тварь, что была Коненосом и стала Манушьей-Ракшаси, раскинула руки, сбрасывая последние осколки брони, и победно завыла. Она крепко стиснула в лапе длинный меч, свившийся из пустоты. Ей отозвались визгом остальные демоницы воинства, настолько же стройные, обворожительные и проворные, насколько тяжеловесными были их оболочки-легионеры. Глаза тварей сверкали чистой злобой, их голоса звучали невыносимо жутко, словно предсмертные вопли целых миров, сплетенные в единый, сводящий с ума клич ужасной силы.

Отступая спиной вперед, Эрато навел болтер на прежнего господина и с привычной меткостью открыл огонь. Снаряды вонзились в нагую плоть Манушьи-Ракшаси, над глубокими ранами взметнулись фонтаны черной крови. Демоница закричала в усладительном экстазе, лопнувшие на потолке фасетчатые люмены осыпались на нее стеклянным дождем. Выбросив вперед клешни, она схватила воина за горло.

— Храбрый мальчик, — произнесла тварь и стиснула жертву.

Сломав Галиану шею, демоница отбросила обмякшее тело. Оно с влажным стуком рухнуло на палубу.

Отродья варпа уже бушевали по всему мостику. Одни носились по палубам, передвигаясь быстрее любого из смертных, с их челюстей уже капала горячая кровь оказавшихся на дороге людей. Другие возносились над полом, будто свирепые ангелы, — вокруг их гибких тел блистали пурпурные ореолы, в когтях, словно трофеи, были зажаты вырванные хребты жертв. Никто не сопротивлялся тварям, их усиленные вопли раздирали живую и косную материи на уровне атомов. Рассыпавшись веером, демоницы прорвались вниз по уступам в рабочие ячейки сервиторов.

Макушья-Ракшаси наблюдала за происходящим с благосклонной улыбкой на грозном уродливом лице. Парные клешни на ее вторичных руках вздымались выше раздвоенного черепа. Где-то глубоко внутри чудовища тот, кого звали Азаэлем Коненосом, ревел в безмолвной агонии, пока его душу медленно разрывали на куски.

— Портал открывается, — произнесла демоница, наслаждаясь раскатами своего голоса.

Распадалось само вещество реального космоса, но люди, с их медленным восприятием, не замечали этого. Преграды, что разделяли два мира, были подточены и проломлены, теперь же их словно бы загибали вовнутрь. В сердце катастрофы пребывали погодные маги — смертные, осмелившиеся повелевать стихиями эфира. Они были самой желанной пищей, сладенькими кусочками, без которых вечность показалась бы невыносимой.

— Теперь добудьте корабль, на котором мы подберемся к цели, — скомандовала Манушья-Ракшаси, чувствуя, как ее тело расширяется и растет, становится все выше и выше. Наконец, тень твари полностью накрыла мостик «Терзателя», залитый кровью, заваленный трупами. — Тогда начнется пир.

Есугэй лишь один раз помедлил перед тем, как занять место Ашелье. Он ощущал, как необыкновенная сила машины душ излучается в мир чувств, словно радиация из реактора. Ее колебания пронизывали воина, впивались в саму его суть, не обращая внимания на материальную броню. Даже психический дар Таргутая едва сдерживал их.

Он боялся. Считалось, что подобное невозможно, что такие эмоции вычищают из легионеров за долгие годы генной перестройки и обучения — но этот пыточный механизм внушал ему страх. Далеко не сразу Есугэй сбросил все куски выгоревшего трупа с полированного золота и приготовился к следующему шагу.

Вокруг него мелькали и трепетали блики варп-света, несущиеся вверх по шахте в никуда. Словно бы осознав немыслимый вес якоря станции, что проходил сквозь рану в теле вселенной, Таргутай на миг удивился, как вообще смогли построить такую громаду. Возможно, Он был здесь? Возможно, Он возвел ее за долгие годы отшельничества или в общем смятении первых битв Крестового похода?

Но эти мысли были просто отчаянными попытками отложить неизбежное. Ашелье попробовал открыть Врата, но безуспешно. Да, новатор обладал громадными знаниями о варпе, но не был псайкером в обычном смысле слова. Колоссальная ударная волна помех, растянувшаяся по космосу, и сфера движущихся кристаллов вокруг станции возникли, когда Питер рискнул использовать мощь трона.

«Только означенный примарх достаточно силен для поддержания канала».

Примарх. Один из Восемнадцати, у каждого из которых своя роль и предназначение. Но какой же? Великий псайкер, несомненно. Значит, Магнус? Или Лоргар? Возможно, Ангел или провидец Курц? Но что, если эксперимент был заброшен, отвергнут и продолжен только после разрыва всех путей сообщения? У Есугэя быстро накапливались вопросы, не имеющие ответов.

Он понял, что вновь тянет время. В любом случае избранный для трона примарх уже никогда не сядет на него, и хотя бы в этом Ашелье был прав. Однако даже мысль о том, чтобы попытаться самому запустить машину, казалась проявлением гордыни, или безумия, или отчаяния.

Но что еще остается? Таргутай уже чувствовал сотни смертей в пустоте, скоро их будут тысячи. Легион терял силы вдали от места, где в нем нуждались, проливал кровь в боях, не задерживая натиск магистра войны.