Путь Небес

Словно пробудившись от кошмарного сна, Хан встал и повернулся к Арвиде.

– Это он, – сказал колдун, направляясь к примарху. – Путь Небес. Есугэй открыл его. Другого шанса больше не будет.

Хан был отрешенным, его мысли блуждали где-то далеко. Остальные члены экипажа приходили в себя, восстанавливая системы, которые были настроены на неминуемую атаку. В пораженном эфиром вакууме точно так же приводил себя в порядок враг.

– Милорд, мы должны отправиться туда.

Арвида понимал опасность. Изменение все еще не отпускало его, рыская вокруг сущности библиария, выискивая малейшую слабость. Портал был варпом в его истинной форме. Испытание будет убийственным, но другого выхода не было.

– Ты же не видел победы, – сказал Хан.

– Нет, не видел.

Примарх пристально посмотрел на снова заработавшие экраны сканеров, на вражеский флот, едва задержанный произошедшим катаклизмом и теперь снова атакующий Белых Шрамов.

– Значит, выбор есть.

Илья бросилась между ними. По щекам текли злые слезы.

– Нет никакого выбора! – прошипел она, в ее глазах пылал гнев. – Он сделал это. Почтите его память. Примите этот путь!

Он все еще колебался. Линкоры разворачивались в их сторону. Лазпушки снова открыли огонь, пронизывая освещенную варпом бездну. «Стойкость» сближалась на дистанцию ведения стрельбы, уничтожая все, что осмеливалось встать у нее на пути. Она уже была видна невооруженным взглядом, ее приближение отмечалось уничтожением и возвещалось безысходностью. Только один корабль мог надеяться выстоять против флагмана Гвардии Смерти.

Если приказ будет отдан и Легион выйдет из битвы, то отступление превратится в бойню. Кому-то придется задержать врага.

– Я должен встретиться с ним, – тихо произнес Хан.

– Не должны! – разъярилась Илья, обезумев от горя.

– Повелитель, если вы сразитесь с ним, то шанс будет упущен, – убеждал Арвида. – Будут и другие дни для боя.

– Не для Таргутая! – заревел мгновенно рассвирепевший Хан. – Не для Са! Мои воины гибли за меня, сегодня и в каждый день с того момента, как мой ублюдочный брат разжег пожар предательства. Год за годом я смотрел, как они умирают, как теряют свою силу. Хватит! Я убью его, если мне не остается ничего другого.

Арвида выждал, пока стихнет тирада. Выдержать гнев сына Императора, пусть и повергнутого в сомнения горем, было незаурядным испытанием, но библиарий не пошевелился.

– Пусть свободен, – сказал он. – Если вы позволите, я могу повести нас.

Он замолчал, тяжело дыша и прекрасно осознавая всю опасность. Разлом уже начал закрываться, его края сменялись реальным пространством, когда душу Есугэя поглотил варп.

– Наша судьба – быть на Терре. Ваша судьба – быть там.

На мостике воцарилась напряженная тишина, нарушаемая только звуками предбоевой подготовки с нижних палуб. Илья с побелевшим лицом с отчаянием ждала. Ждал Торгун и остальные сагьяр мазан, сжимая оружие и не шевелясь. Ждал Арвида. Совет грозовых пророков. И Джубал с кэшиком.

Примарх посмотрел в сердце варп-разлома. На надвигающегося врага. Рука потянулась к рукояти тальвара. Но Хан продолжал молчать.

Никто не шевелился. Вихрь бурлил, засасывая материю в прожорливую пасть. Гвардия Смерти вышла на дистанцию огня лэнсами, и на авгурах появились отметки первых выстрелов макроорудий.

Хан не смотрел на Арвиду. Не смотрел ни на Илью, ни на Намаи и Джубала.

Наконец, он повернулся к Табану.

– Передай всем кораблям следовать полным ходом в разлом, – произнес примарх.

Затем его взгляд переместился иллюминаторам, где рос в размерах силуэт разложения на фоне бури варпа – флагман Мортариона.

– Но не этому, – приказал Хан. – Курс на перехват «Стойкости».

Энергия трона поглощает Таргутая Есугэя

Глава 24

Братство Бури прорвалось внутрь «Сюзерена», стремительно промчавшись по следам торпедных ударов, которые, пробив пустотные щиты вражеского корабля, расчистили путь для абордажных партий. Точно выпущенные абордажные капсулы глубоко впились в корпус звездолета. Три сотни воинов выскочили из них, отбрасывая в сторону пылающие десантные люки. Взявшись за оружие, они устремились на соединение с боевыми братьями.

Джучи возглавлял один из флангов, прорываясь наверх с низов передних палуб. Имань – другой, действуя глубоко в трюмах. Шибан наносил основной удар, собрав вокруг себя воинов и пробиваясь по главной гравитранспортной магистрали к мостику.

Легионеры постепенно набирали темп, двигаясь подобно белым призракам и прорубая путь через смертных членов экипажа вихрем клинков и болтерных снарядов. На лоялистов бросались толпы мутантов и жертв ткачей плоти, заполняя узкие проходы своими отвратительными телами. Но Белые Шрамы вырезали их прежде, чем из иссеченных глоток вырывались боевые кличи.