Путь Некроманта

Сижу в этих кустах уже пятый час, мимо филактерии прошло уже человек двадцать и никто не посмотрел под ноги. В конец умаявшись, я, пока никто не видит поднял филактерию и подождав нового, идущего куда то по своим делам мужика метнул ему её прямо в лицо. Тот видимо заметил краем глаза движение и попытался защититься рукой, в которую и влетела филактерия. Мой дух буквально выдернуло из тела, но я не растерявшись сразу же рванул в атаку, задавить его сопротивление было делом пары минут, потом стёр его личность и направился дальше по дороге. Но, не забыв при этом сжать прошлое тело в форму куба, вдруг пригодится. Несколько раз встретился с его знакомыми, каждый раз придумывая новую причину, для оправдания того, что движусь в город и тащу на руках странный куб. В конце концов, мне это надоело, и я направился напрямую, сквозь лес, с чего они вообще расхаживают по дороге, делать больше нечего? Пока думал над этим второстепенным сознанием, основным потоком создавал новую филактерию, на всякий случай. Создав её в виде костяного кольца, поудобнее перехватил костяной куб, с небольшой выемкой от материала для кольца, и направился дальше. Да уж человеческое тело было слабым, и вес куба уже давно заставил меня пропотеть. Но даже усталость была для меня сейчас прекрасной, хоть какое то чувство, а не голый разум. Эх, хорошо то как, — думал я, останавливаясь на привал. Вот во время привала, когда я уже сделал хорошую маскировку свей ауры, на меня и набрела причина, по которой люди шастают по дорогам с оружием. Тут объявился дикий оборотень, существо, которое появляется, если истинный оборотень укусит человека, когда будет в зверином обличье. Дикие оборотни вопреки народному мнению могли контролировать процесс трансформации, но в чём люди были правы, так это в том, что видя живое, они сразу же на него кидались. Хотя предпочитали охотится на скот. А к дорогам их вела человеческая память, вот на этом и был построен расчёт крестьян. Правда, сомневаюсь, что один на один они бы смогли его одолеть. Всё-таки тварюга здоровенная, — думал я, огладывая с ног до головы тихо рычащего оборотня. Сейчас он застыл на фазе превращения и выглядел как покрытый шерстью человек, с небольшими когтями и немного удлинённой мордой, тот ещё красавчик я вам скажу.

Но постепенно осмысленность покидала глаза оборотня, а на её место приходила жажда, жажда крови. Тут-то я и спохватился, я же теперь в человеческом теле, значит нельзя допустить даже царапины, ибо быть диким меня совсем не прельщает. Так что дожидаться броска твари я не стал, сформировал десяток стрел смерти и махом руки отправил их в полёт. В тот же момент оборотень прыгнул, уже в полёте его тело буквально изрешетили мои стрелы. Дожидаться столкновения я не стал и отпрыгнул в бок, но споткнулся об какой то корень и с матом улетел в кусты. Когда выбрался, заметил, что оборотень, истекая кровью всё равно стремиться подняться. Да уж ну существа, если бы не их жажда крови, то к истинным оборотням выстроилась бы очередь из желающих стать дикими. Но хватит мечтать, пора отправляться дальше, но для начала нужно придумать, как нести ком костной массы. Через час я удалялся с этой полянке, а за моей спиной покачивался костный куб, перевязанный кожей оборотня, а через мою грудь шли два ремешка, за которые эта вязанка и была подвешена. А я думал, где бы мне сейчас вылезти из леса и в какой стороне будет Скрайбур. До него мне ещё идти не менее трёх недель, слава богу, грань безумия сильно отодвинулась.

Глава 29

На второй день пришлось избавляться от этой котомки, от неё начинало мерзко пованивать, но тащить неудобный ком в руках я не стал и, потратив немного сил, превратил его в посох, всё равно из леса давно вышел и теперь ничего не мешает его ношению. Посох сделал похожим на переплетение корней, так вроде меньше подозрений на владение некромантией, сначала хотел сделать просто костяной стержень, без каких либо украшений, но посох был довольно тяжёлым и постоянно выскальзывал из руки. Так что пришлось вдобавок делать его поверхность немного шершавым, хотя кость и так не была эталоном гладкости.

Вот так я и брёл в порванных, об какой-то особо колючий кустарник, штанах. Да уж, в человеческом теле тоже полно минусов, одним из которых являлась боль и если обычную боль можно было терпеть довольно долго, то зуд от мелких царапин или от выдранных заусенцах на пальцах ужасно раздражала, не давая на долго сосредоточиться на какой-либо мысли.