Путь обмана (сборник)

Арианта хихикнула. Герцог настороженно взглянул на нее. Принц недовольно посмотрел на сестру.

— Так что же плохо? — спросила Лена, подгребая золу носком кроссовки. Казалось бы, еще шестьсот лет, и Королевство станет Удивительным.

— Не иронизируйте, маленький забияка, — сердито сказал де Фиелисс. Он собрался, стал жестче. Голос зазвучал напряженнее. — Сработал Закон Кольца…

— Закон Кольца… — эхом откликнулась принцесса.

— Мне казалось, что я разорвал его в самом слабом звене — я выбросил всепобеждающее оружие. Моим клинком стало слово, а гардой — дело. Я хотел, чтобы в людях поселилась ненависть к оружию. Дети в наших городах не играли деревянными пистолями, не убивали себя понарошку ореховыми шпагами, а главной игрушкой стало ремесло, перерастающее в мастерство…

— И? — сказала маленькая фехтовальщица.

— И!.. — герцог болезненно прищурился…

…Гроза над жизнью–вареньем в Королевстве Тридцати Близнецов грянула утром того дня, когда путешественники вышли к берегам Сии.

На восходе солнца, когда утренняя смена часовых будила ночную, в королевский сад, грохоча копытами по зеленым дорогам, ворвалась орда лиловых конников. Неизвестные разогнали дозор и, развернув пушку, в жерле которой часовые до этого хранили только три колоды игральных карт, дали залп по дворцу лидитовым ядром. Судьба власти Тридцати Близнецов была решена.

Взрыв разворотил парадный вход, ликвидировал остатки стражи и очистил дворец от толпы царствующих королей и королев.

С южной стороны Дворца, омываемой мутной водой Твидлди, появился небольшой двадцатипушечный галеон. Корабль бросил сходни на королевскую пристань и возвестил о своем прибытии квартетным выстрелом из четырех пасволант. Дворцовая пушка ответила одиночным холостым залпом. Тогда по опущенным мосткам на настил пристани сошла странная процессия.

Идущий впереди толстяк, одетый в лиловое, как и его спутники, вел под уздцы гнедого жеребца. На спине лошади сидел маленький толстый мальчик и повизгивал от восторга. Позади чеканил шаг отряд из двухсот молодцов, вооруженных мушкетами. Парни были одеты в серые плащи с лиловыми огненноглазыми пауками. В Твинзе все знали этот символ — эмблему невинного клуба игроков в го, или, как они себя называли, — Ордена Светлоглазого Паука.

Процессия вошла в тронный зал. Из сундука с мочалками для бани лиловые извлекли дрожащего министра печати, который и провел церемонию коронации. Стараниями панМарци II в бывшем Королевстве Тридцати Близнецов была установлена Тысячелетняя Лиловая Диктатура во главе с королем Ритоном I Беспощадным.

Лиловые наводнили Твинз. В столице была проведена облава по выявлению лазутчиков Удивительных. Все подозреваемые в принадлежности и сочувствии к ним были убиты или брошены в Подземелье, в логово Эджевза — дракона, охраняющего Королевство. В стране было введено военное положение и объявлена мобилизация. На площади перед Дворцом лиловые сожгли остатки книг. Малейшее неповиновение со стороны жителей Королевства отныне наказывалось тюрьмой или расстрелом…

— Королевство родило лиловую погань, — брезгливо сказал герцог, которая не знает и не умеет ничего, кроме как убивать!.. Понимаете, мальчики, это — не Разбойники, которые грабят, это — лиловые, которые убивают.

Тессей вспомнил разрушенный Аск, мертвых парней, взорванную башню трикветрума и свой первый мрачный бой.

— Что могут поделать самые искусные мастера против скотины, умело владеющей мушкетом и шпагой? — горько сказал герцог. — Даже я, старый солдат, мастер тисстока — древней школы фехтования, — не могу уже спокойно ударить противника шпагой. Не могу. Потому что я помню смех детей в наших городах и помню ту синеглазую женщину в замке убитого Симплесаула.

— Да–а… — Лена подняла правую бровь. — И теперь ваших Удивительных перетопят, как добродушных беспомощных щенков.

— Надо же что–то делать! — возбужденно сказала Арианта.

Она стояла на коленях и смотрела то на де Фиелисса, то на Лену.

— Значит, нельзя быть добрым и беспомощным? — сказал принц.

Он поднялся.

— А что, можно быть безудержным убийцей? — Принцесса тоже вскочила.

— Тогда, может, хранить шпагу в тайнике? — сказала Лена. — Чтобы враги знали про него и не совались?

Де Фиелисс продолжал сидеть.

— А потом появится мастер талантливее Сеттля, и его шпага будет сильнее, — сказал герцог, не поднимая головы. — Или сразу тысячи мастеров. И появится еще один молодой де Фиелисс, — он кивнул на маленькую фехтовальщицу, — который будет уверен, что уж он–то точно сможет перекроить лиловых в звездочетов одним взмахом волшебного оружия.

Герцог медленно встал, отряхнул плащ, поправил отворот ботфорта.

— Ну что, маленький забияка, как сделать из человека оборотня, знающего цену доброте и неподвластного силе оружия? Как?

— Не знаю, — насупленно сказала маленькая фехтовальщица.

— Так что, — спросила принцесса жалобно, — теперь Удивительных убьют? Всех?

— Ну, — герцог засмеялся, — не печальтесь. Мастера — не солдаты, но драться придется.