Путь одиночки

Население острова прибавилось. Ушли за грань старики, появились дети. Дочки Арины и Ульвина наградили их внуками и теперь две двойни дружно тренируются во дворе замка, размахивая посохами, причем мальчишек от девчонок отличить можно только за столом, когда им маменьки платья одевают, а их дедушка и бабушка смотрят друг на друга все с такой же любовью и нежностью.

За столичным особняком рода Гвелкам присматривает Аглая и ее муж, а вот братья приемные живут теперь на моем острове. Они-то как раз и стали мужьями дочек моего управляющего. Хороших парней вырастили Илин и Марлен. Богиня приняла их души совсем недавно.

Сестричка моя Янина проживает в столичном особняке и как моя сестра, сильная магиня огня, принята при дворе короля Андри. Именно она является законодательницей мод и лучшей подругой королевской дочери. Она немного повзрослела за эти годы и теперь ей уж точно не пятнадцать лет, а все двадцать. Растет младшенькая потихонечку. Все отмечают внешнее, едва уловимое, сходство короля и молоденькой высокородной и гадают о ее истинном происхождении, но одна из дуэлей, на которой молодая графиня, защищая себя от оскорбления, не раздумывая виртуозно лишила противника жизни, заставила умолкнуть всех остальных. Замуж моя красавица сестра не сбирается. При дворе упорно ходят слухи о том, что тот, кто сможет победить ее в дуэльном, тренировочном поединке, будет удостоен чести ухаживать за ней. Не знаю… Не знаю… Жизнь покажет.

Теперь в каждом королевстве, где путешествуют «мои» дети, куплены и обустроены дома, имения и даже замки.

Герцог Димаш Австргинский является нашим соседом. Он счастливо женат, не без моей помощи конечно, имеет двух сыновей. Готовится стать дедом. Его сестры совершенно случайно конечно стали королевами. Старшая вышла замуж за того истеричного принца, которого я однажды видел у них в гостях, а вот младшая составила счастье нашему Андри. И младшая и старшая любят своих мужей и очень разумно ими «управляют». Вервлоки, которых я в свое время еще щенками подарил детям герцога, прожили довольно длинную жизнь, не раз и не два защищали своих хозяев, но вот потомства они так и не оставили. Не скажу, что я здесь ни причем. Просто… Вервлок – это страшное, мощное оружие. Его нельзя отдавать в чужие руки. Этот мир к нему еще не готов.

За все эти годы Академия, по которой я так хорошо прогулялся, сильно изменилась. Стараниями бывшего короля и нынешнего, положение дел в магическом мире пришло к равновесию. Девочек теперь обучают как на дому, так и в школах. Самых сильных из них охотно берут в обучение Академии, а после появления при дворе его величества Андри моей сестры Янины, в придачу к этому началось повальное увлечение воинским искусством. Высокородные теперь учатся владеть оружием, причем как парни, так и девушки.

Вчера в маленьком портальном пенале для писем я получил известие от умчавшейся в столицу Рейны. Моя доченька, обещая мне сюрприз, приглашала меня на встречу, которая должна состояться именно сегодня вечером в модной ресторации. А я очень люблю сюрпризы от этих неугомонных. Они знают о всех моих похождениях, о всех моих способностях и всегда находят чем меня удивить. Вот только почему в ресторации? Они все способны в любой момент прийти на остров. Уж пользоваться порталами я их научил. У каждого есть магическая метка. По ней я могу найти их в любом месте. И, в конце концов, у нас в столице особняк!

При появлении в столице приходится одевать артефакт иллюзии, не то чтобы я не мог сам скрыть свой возраст, почти сто тридцать лет, а я моложе молодых, но проще объяснить все наличием артефакта, чем явные отсутствия изменений без него. И вот, изображая из себя высокородного графа лет пятидесяти, усаживаюсь за столик в новейшем изобретении этого столетия – ресторации для высокородных. Музыка, столики покрытые белоснежными скатертями, изысканные блюда, расторопные официанты, барышни вкушающие десерт и стреляющие по сторонам глазками, и красочное меню. Если бы кто-нибудь из находящихся здесь смог снять с меня артефакт, то вместо высокородного господина лет пятидесяти с черными, чуть тронутыми сединой волосами, черными глазами и сурово поджатыми губами, он увидел бы меня прежнего.