Путь одиночки

Пленник подвигал связанными руками, снова уставился на деревья, мотнул головой, скривился от боли и прохрипел:

– Кто вы такие? Что я тут делаю? Я помню, как мы поджидали караван с героином в ущелье, но нас сдали, и они напали первыми. Граната… Почему я здесь?

– Не спускайте с него глаз, – велела Влада. – Смотрите, чтоб не развязался, и держите оружие подальше. Это хитрая и опасная тварь, натасканная на убийство, ясно?

Спец сидел сгорбившись и прямо в душу смотрел честными глазами побитого пса. Хитрожопая сволочь! Это ж надо так играть! Талант погибает… Талантище! Накатила ярость, Влада сделала к нему два шага и точно, без замаха, ударила кулаком в нос – голова спеца дернулась, откидываясь вверх и влево. Из разбитого носа пошла кровь, закапала на броник.

– Это за что? – прогнусил он. – Что я сделал? Почему я здесь, а не в горах?

Влада наклонилась над ним и прошипела:

– Ты еще спрашиваешь, гнида? Это я должна спрашивать! Кто, сука, тебя нанял?!

– Я не понимаю! Девушка! Если я что-то сделал, то не могу объяснить…

Влада рассмеялась – отчаянно и зло. Вскинула автомат и направила пленнику в живот:

– Класс! Он не может объяснить! И как убивал, не помнишь? И кто твой заказчик?

– Кого убивал? – Взгляд пленника перескакивал с лица на лицо, в голосе было отчаянье. – Какой заказчик? Что происходит? Если я в заложниках, то за меня заплатит государство…

Подошел Гриф, шепнул Владе на ухо:

– Похоже, ему память отшибло, как в кино.

И правда – как в кино. Сколько раз Влада получала по голове, сколько нокаутировала соперников (правда, не прикладом по башке) – ни у кого ни разу не отшибало память, потому она была убеждена: пленник притворяется, чтобы не сдавать заказчика и отсрочить свою гибель. Он же не идиот и понимает, что, когда назовет все имена, получит в лучшем случае пулю в лоб, а в худшем… Потому надо убедить его, что быстрая смерть предпочтительнее медленной.

– Сначала я прострелю тебе коленную чашечку… Нет, – Влада прицелилась спецу между ног. – Сначала – выстрел туда.

Пленник дернулся и инстинктивно пополз от ствола – испугался. Влада продолжала:

– А так я застрелю тебя быстро, обещаю. Ну, так кто твой заказчик?

– Расскажи хоть, что я сделал, – проговорил пленник обреченно.

– Мама на ночь сказки пусть рассказывает, – огрызнулась Влада.

– Это похоже на бред, но я правда не помню, что было. Я – Данила Астрахан, командир диверсионного отряда…

– Продолжай!

– Но больше ничего не помню!

Свен, стоявший чуть поодаль, заметил:

– Они почти всегда вспоминают прошлое, и происходит это быстро. Как бывший врач, я ставлю диагноз – сотрясение, возможно ушиб мозга. Ретроградная амнезия – частое явление, у тебя ж, Владик, рука тяжелая. К тому же паранойка могла повлиять.

– Всё расскажет. – Влада снова прицелилась спецу между ног.

Нужно быть сильной и идти до конца. Палец придавил спусковой крючок. Влада вспомнила Циклопа, воющую Юльку, Зулуса… Вспомнила, как они жили одной семьей и всем было хорошо, а потом пришли эти люди и всё разрушили.

– Я считаю до трех. Раз… два…

Дилемму "стрелять или не стрелять" разрешил Сухов:

– Ну, сестра, так он точно ничего тебе не скажет.

– От болевого шока загнется, – поддержал Свен.

Молчаливый Гриф был с ними солидарен и басовито угукнул. Они отошли немного в сторону, Влада выглядывала из-за плеча Сухова, чтобы пленник не сбежал под шумок, но тот сидел, как поленом прибитый. Слово взял Свен. Если бы взгляды убивали, то пленник уже рассеялся бы на атомы от его ненависти.

– По правде сказать, я тоже не верю этим россказням. Я знаю, как человеку сделать по-настоящему больно, и он при этом будет в сознании. Оставите нас на часок вдвоем – как миленький расколется. – В голосе Свена звенел металл. – Он узнает, что такое ад на земле. Хоть так за брата отомщу.

Влада криво усмехнулась:

– Да-а-а, вы, мужики, даже котов не даете кастрировать, солидарность у вас. Тьфу! Если бы я не знала вас так хорошо, подумала бы, что вы с ним заодно. Ну ладно, вот он перед тобой, сделай ему больно!

Разминая суставы, Свен вразвалку подошел к пленнику и плотоядно улыбнулся. И лишь теперь ожил, оттаял. В его льдистых глазах заполыхал огонь.

Да, этот щадить не станет. Влада призналась самой себе, что не смогла бы нажать на спусковой крючок, а если пересилила бы себя, то радости ей это точно не принесло бы. Что поделаешь – баба, слабая, как ни расти из себя бойца.

В руке Свена блеснул нож. Сгорая от нетерпения, он поднес клинок к глазу пленника и оскалился. Жертва смотрела возмущенно.

А если и правда спец не помнит себя? Каково это – очнуться непонятно где, в лапах садистов? Вдруг он на самом деле думает, что мочил моджахедов в горах? А тут открыл глаза – и его свои собираются валить…

Отставить сопли!

– Не-е, – вздохнул Свен. – Не успею, в этом деле время нужно, чтобы он вспомнил даже то, чего не знал, а здесь только начнешь потрошить – твари сбегутся. Давайте его в деревню заберем. Тут, в общем, недалеко. Только рожу бы ему умыть, чтобы кровь всякую дрянь не привлекала. А там подвешу его в сарае… дело пойдет!