Путь офицера

А еще отец почему-то решил, что ее должен осмотреть шевалье де Пуан, который совсем не врач. Но он и осматривал не как врач – никаких «дышите – не дышите, покажите язык, а позвольте взглянуть на вашу мочу». Ничего подобного! Месье де Пуан, элегантный мужчина лет тридцати, просто беседовал – расспрашивал о Тулузе, сплетничал о парижских знакомых, рассказывал смешные истории, в общем, вел обычные светские разговоры. Только при этом держал перед собой лист бумаги, на котором изредка делал какие-то таинственные пометки.

Эти беседы, хотя и не скучные, понемногу стали раздражать. И вот во время одного такого разговора в комнату вошел слуга:

– Ваше сиятельство, прошу прощения за беспокойство, но у ворот стоит какой-то полицейский, говорит, что у него письмо для вас от господина де Савьера, которое надо передать лично в руки.

– Полицейский ко мне? – мадам де Ворг изобразила недоумение, скрывая неподобающее графине любопытство. – Что за полицейский, откуда?

– Наш, амьенский, назвался сержантом Ажаном, – слуга пожал плечами, всем видом показывая, что это не его вина, мол, не он его так назвал.

Ажан? Сержант полиции? Здорово он здесь устроился, молодец. Однако интересно, зачем пришел? Неужели всего лишь письмо передать? Или опять что задумал? Только со слугой надо говорить спокойно, не теряя достоинства.

– Ладно, пусть войдет. И предупредите, чтобы вел себя прилично, а то знаю я этих полицейских. – и уже де Пуану, горестно вздохнув: – Здесь не Париж, иногда приходится и таких принимать.

Получив строгое внушение от слуги при благородной даме не зевать, говорить только когда спрашивают, в рукав не сморкаться и иных непотребств не творить, Ажан вошел в комнату. Когда-то, видимо, это была обычная комната старинного замка с мрачным сводчатым потолком, стенами, сложенными из крупных камней, узким окном. С тех пор ее облагородили – оштукатурили и покрасили в бледно-розовый цвет стены, побелили потолок, расширили и даже застеклили(!) окно, расставили вычурно-изящную мебель и, о господи, на окнах повесили занавески. Тоже розовые, с рюшечками. Интересно, это сама графиня придумала или подсказал кто? Для завершенности картины не хватало стоящих на комоде слоников, ну да не вам, господин Ажан, здесь жить.

Рядом с хозяйкой стоит в пух и прах разодетый кавалер, похоже, столичный хлыщ. Однако кисти крепкие, взгляд твердый и что-то знакомое в этом взгляде, осанке. Нет, раньше они не встречались, но что-то неуловимо знакомое есть.

Шевалье де Пуан, в свою очередь, разглядывал вошедшего. Молодой, лет двадцати, но крепко битый жизнью. Военная выправка, держится, как и положено простолюдину, скромно, но взгляд твердый. Да, этот цену себе знает и снижать ее не собирается ни в чьем присутствии. А графиня-то ему улыбнулась, как старому даже не знакомому – другу! Вон как глаза засветились! Виду не показывает, но взгляд же не спрячешь.

– Давно не виделись, Жан. Что за письмо? – голосом графини можно было сушить белье. «Вот ведь актриса», – подумал шевалье.

Полицейский не ответил, лишь выразительно скосил глаза на де Пуана, мол, можно ли при нем говорить? Да, несомненно, эти двое познакомились давно, интересно где?

– Месье де Пуан, позвольте вам представить господина Ажана, он сопровождал меня в поездке из Тулузы.

Ну, разумеется! Граф, приглашая шевалье, чтобы обследовать дочь на наличие наведенных скрытых проклятий, рассказал об этой поездке, больше похожей на эпическую эскападу. После таких совместных приключений людям трудно остаться чужими. Хм, а чего этот уставился на меня, как дурак на фокусника? Неужели о моих талантах и здесь слышали, даже простолюдины? Приятно, демон побери.

– Шевалье де Пуан, магический врач из Парижа?! – Вот это восторг! Полицейский смотрит как на святого, спустившегося с небес и готового творить чудеса! Даже о графине забыл, вообще этикет забыл, такое обращение к дворянину – хамство, но как же приятно! Только не показывать, держать сословные рамки.

– К вашим услугам, – да, именно так, ледяным голосом… только не следовало к нему на вы, ну да ладно, невелик грех.

– Кхм… – раздраженно кашлянула графиня, призывая Ажана вернуться в рамки приличий. Помогло – сержант подобрался, оглупил лицо, потом, видимо мысленно плюнув на формальности, заговорил нормальным голосом:

– Ваше сиятельство, письма никакого нет, это просто повод переговорить с вами, нужна помощь. Не мне лично, но… вы позволите занять несколько минут вашего времени? Если можно – конфиденциально.

Мадам де Ворг надменно заломила бровь, по привычке собираясь указать наглецу на его место, но любопытство пересилило – не мог Ажан сюда заявиться по пустякам, а зачем тогда? Интересно, интересно…

– Шевалье, прошу, подождите меня здесь, я скоро вернусь.

Графиня вышла с сержантом во двор, чтобы их разговор не оброс сплетнями, пусть все видят – это лишь беседа.