Путь огня. Часть 3

- Его высочество поглотил огненного духа? – уточнил еще раз целитель, водя ладонями над телом Аля. – Уверены?

Трое безмолвных дружно закивали.

- Это случилось столь неожиданно, мы не успели вмешаться, - покаялся старший.

Ректор нахмурился, но разборки с будущими безмолвными отложил на потом – когда лишние уши будут удалены.

- Есть ожоги на коже, небольшие повреждения внутри, но я не чувствую никаких излишков, впрочем, фон истощен, точно мальчик пропустил через себя сразу большой поток.

Ректор побледнел еще больше и со словами:

- Мне надо доложить, - удалился из пещеры.

- Что же вы, курсант Альгар, - неодобрительно покачал головой лорд Тарьяр, - так подводите свою ассару. Вам даже тренировки запретили в эти дни, чтобы никоим образом не ослабить Юлию Андреевну перед родами.

Аль прикрыл глаза. Оправдываться было глупо, они все равно не поймут, даже если попытаться объяснить.

- Прости, - сбоку снова захлюпали носом, - это я. Виноват. Если бы я. Обрел огонь. Тебе не пришлось. Идти со мной. Я никчемный. Пустышка.

И тут пахнуло жаром. Точно вернулся огненный дух.

Целитель хоть и выругался, но действовал четко:

- Щиты. Держать. Теперь пустите меня наложить поглотитель. Вот так.

И уже более спокойно проворчал:

- Ишь какой факел устроил. Это у них семейное. Отец так же сидел до конца первого курса, зато потом полыхнул – половина класса выгорела. Одни проблемы с поздняками.

- Зато я слышал, они самые сильные, - высказался один из старшекурсников.

- Что ранние, что поздние действительно отличаются высоким уровнем магии, зато середнячки всегда стабильны, - возразил целитель.

Аль лежал, слушал и улыбался. Наложенное заклинание заманивало в сон, и, хотя было тревожно за Шиля, хотелось узнать, кто там родился у Юли, Аль сдался, проваливаясь в сновидение.

Глава 18

– Горжусь тобой, – прошептал на ухо Фильярг, обнимая. Он сам, никому не доверяя, отнес ее в душ, намыл, вытер, переодел в сухое. И теперь они стояли – она, прижившись спиной к его груди, – и любовались двумя розовыми комочками.

Юля с содроганием, точно дурной сон, вспомнила последний месяц.

Сил не было. Ни физических, ни моральных. Когда ее забрали во дворец, она не могла уже ходить. Постоянно мерзла и все дни полулежала в кресле около горящего камина. Целитель не покидал ее дольше, чем на полчаса, притаскивая новые накопители, но измученный организм, словно решето воду, не мог удержать ничего.

Артефакт, подаренный водной стихией, опустел полностью за три дня до родов. И вот тогда Юле стало по–настоящему плохо. Постоянно мучили жажда и холод, словно внутри поселился иссушающий кусочек льда. От него по телу расползалась болезненная слабость, принося мучительную лихорадку. Становилось немного легче в присутствии Фильярга, но потом и это перестало помогать.

Приходила Седьмая. Сочувственная. Заботливая. Приносила вкусняшек, на которые Юля лишь взглянула. Заходил хмурый величество. Качал головой. Ругался. Потом втроем с целителем и Фильяргом заставлял ее поесть. И было столь необычно видеть его величество с ложкой в руке, что Юля от удивления смогла впихнуть в себя немного еды.

Радовало одно – показатели детей были в норме. Это означало, что они родятся в любом случае, а она…

– Я послал за калкалосом, – каждый вечер преувеличенно бодро докладывал муж, только Драго все не было. Зато было шевеление жизни внутри. Нетерпение – скорее бы. Усталость. И растущее чувство пустоты там, где по заверениям наставников, находился ее источник силы.

– Ты могла умереть.

Фильярг тоже устал. Жить с чувством надвигающийся беды. Ждать худшего. И теперь не мог до конца поверить, что все закончилось. Потому не отпускал от себя, крепко прижимая. И даже на калкалоса ругаться не стал. И на поднятый по тревоге среди ночи дворец – почти уже традиция. И на магическую передозировку безмолвных.

Юля повернулась, обняла, привстала, коснулась губами щеки, вкладывая в поцелуй всю нежность, всю благодарность: за доверие, за поддержку, за любовь.

– Как себя чувствуешь? – спросил он тихо. Горячие ладони легли на спину, не давая отстраниться. Юля положила голову мужу на грудь. Вздохнула совершенно счастливо. Она, муж, дети. Проверила Совенка – тот спал, и она не стала его будить. Утром проснется и узнает новости. Вот тогда она и спросит – что же такого он учудил.

Чувствовала Юля себя неплохо, немного кружилась голова, иголочками покалывала впитанная столь быстро сила. Боли не было. Все же медицина здесь была на уровне, вот только рождение мага подразумевало не просто физическое воспроизведение копии себя, но еще и деление собственного магического источника на три, в ее случае, части. И если бы силы не хватило, она отдала бы жизненную энергию.

Юля тряхнула головой, выбрасывая лишние уже мысли.

Организм пребывал в состоянии офигевания и одновременно эйфории. Сначала осушили практически до дна, потом откуда-то пригнали столько энергии, что хватило и родить, и самой в живых остаться. А под конец появился калкалос, устроив энергетическую подзарядку душем.