Путь Орла. Книга 4. Брошенный во времени

Когда в процессе «твистинга» из нее практически получилось связать пуделя, хвост истерзанной пресмыкающейся случайно коснулся висящего на груди кулона. Тут же, растворившись в воздухе, хозяйка подземелья материализовалась вновь, но уже на приличном расстоянии и в образе Ирши.

Олег, потеряв объект вымещения злости еще громче неистово зарычал. Сказывалось то напряжение, накопившееся пока, он сдерживался, видя, как умирает супруга. Рванул за хрупкой кэттэркой, которая беззащитно прикрылась ручками от надвигающегося «танка».

– Прости меня, я все вспомнила, ты не мог там не побывать. Так было предначертано. – жалобно промяукала она, ожидая сильную взбучку. Но этот слабый голос внезапно остановил разъяренного человека, неспособного обидеть слабое существо. Он лишь грозно навис над ней и рявкнул:

– Хватит играть со мной в кошки-мышки! Рассказывай все без утайки, что знаешь! – собрался было взять ее за шкирку и как следует встряхнуть, но передумал. Сдулся, просто осев рядом на пол темного хранилища.

– Прости, Олег… Сожалею, но играть со временем опасно! Тебе даже близко подходить к самому себе в прошлом или будущем нельзя. Ваши Тохито могут притянуться друг к другу и слиться вместе с телами. И тогда ты навечно будешь потерян во времени.

– Говори, я уже был здесь? Ведь так? Я видел у тебя этот инфо-камень! – полковник продемонстрировал реликвию, потрясая ее перед носом испуганной, или делающей вид что испугана – кошкодевочки.

– Да, позволь я воспроизведу тебе эту запись на галовизоре. Ты запомнишь ее, после чего послание должно быть обязательно уничтожено, – стала интенсивно ловить руку Олега.

– Зачем? – недоверчиво буркнул мужчина.

– Чтобы не попало к тебе же из этого отрезка времени и не изменило ход будущих событий, – пожала плечами она.

– А я, наоборот, хочу его изменить! – снова взревел вышедший из равновесия Олег.

Видимо, психика даже подготовленного к подобным стрессам космонавта все же дала конкретный сбой.

– Пользуйся тем, что тебе уже даровано свыше! Ты и так сумел все перевернуть с ног на голову, и получить шанс исправить ошибки. – Девушка обняла громилу и участливо погладила рукой. – Успокоился? Готов к просмотру? Включаю…

На галоэкране в такт нарастающей, то местами плавной, то рваной, пробивающейся сквозь помехи музыке появилась очаровательная Аша.

Гибкая, подвижная, при полном макияже и одетая в черный облегающий все тело скаф. Даже ее прекрасная рыжая головка с ушками и хвост были затянуты в черный бликующий материал наподобие латекса. Напоминая обычную земную девушку в костюме кошки. Этакая пластичная черная пантера без морфирования в боевую трансформацию.

Движения любимой были плавными, она мило улыбалась в камеру, вызывая щемящее чувство безвозвратной потери самого дорогого, что могло быть на свете.

И тут она красиво запела старую земную песню, которую он когда-то слышал дома. Явно этот зашхерившийся куда-то в сознании, когда нужен, хитрый пострел, симбионт помогал ей подбирать репертуар.

Наши тени скрывались под лампой,

Чтобы эту любовь не увидел никто.

Я попробую в такт на пуантах,

Сердце плачет со мной, это скроет пальто.

Возьми меня, я к тебе, о тебе, для тебя вся, может, я зря?

Возьми у меня всё тепло любя на ладонях.

Никогда, никогда,

никому, никому

Я тебя не отдам, я тебя не отдам, я тебя не отдам.

Никогда, никогда,

никому, никому

Я тебя не отдам, я тебя не отдам, я тебя не отдам.

Никогда, никогда.

Слышишь, это тепло не от моря,

Я тебя не забыла, но ты не один.

Мои губы с тобою не спорят,

Твоё имя ласкают тысячи льдин.

Обними меня, я к тебе, о тебе, для тебя вся, может я зря?

Отними у меня всё тепло любя поцелуем.

Никогда, никогда,

никому, никому

Я тебя не отдам, я тебя не отдам, я тебя не отдам.

Никогда, никогда,

никому, никому

Я тебя не отдам, я тебя не отдам, я тебя не отдам.

Никогда, никогда.

Никогда, никогда, никогда, никогда, никогда, никогда!1

Улыбнувшись напоследок, Аша грациозно ушла, растворившись в черноте космоса.

Нежный голос кошки задел за живое, и тут землянина прорвало, словно с него слетел невидимый психологический блок. Он неожиданно заплакал редкими, скупыми мужскими слезами, через которые схлынуло все накопившееся напряжение.