Путь открытой руки (СИ)

"Немного", признался я. "Я думаю, что с Эммой и Софией что-то происходит, достаточно, чтобы отвлечь их от беспокойства, пока они разбираются. По крайней мере, Эмма устала от своего слепого звездного лапшика, или София наконец поняла, что Эмме нельзя доверять. Или и то, и другое. Я задумчиво почесал подбородок. "В любом случае, у Мэдисона явно пахнет кровью в воде. Если бы я был им - и, знаете, заботился о моей социальной жизни - я бы смотрел на свою спину".

Инициирование 1.6

Я взял новое увлечение: трио-наблюдение.

"Теперь мы возвращаемся в местный пакет" Traitorus bitchicus " . Чувствуя проблемы изнутри пакета, альфа и бета закрыты по сравнению с выскочкой, и неожиданным сюрпризом Бесполезный учитель, похоже, сотрудничает и фактически выполняет свою предполагаемую функцию, в результате чего в несогласованном упаковочном элементе, раскалывающем прочь, должным образом наказываемом за то, что он достиг над своей станцией ".

Или, другими словами, Эмма и София собрались вместе, чтобы побороться за власть Мэдисона, и мистер Гладли фактически выполнил свою работу на этот раз. Разве чудеса не прекратятся? Он дал заключение Мэдисона, когда она попыталась "случайно" опорожнить карандашную заточка на моей голове сегодня. Акцент на "пробовал". Со всей странностью, я чувствовал себя вне равновесия, и мое терпение было тонким. Становилось все труднее и труднее заставить себя позволить своим бессмысленным победам.

Это также в значительной степени подтвердило мои подозрения. Все еще не уверен, как к этому относиться.

Мои мысли были прерваны, когда двое людей сели рядом со мной, по одному с обеих сторон. Странный. Вообще, никто не сидел рядом со мной за обедом; в то время как я не мог бы сильно беспокоить трио, никто больше не хотел рисковать привлечь их внимание. Я дал им каждый тайный вид. Слева от меня, девушка, длинные светлые волосы, ярко-голубые глаза, Алисия Мэтисон. Справа от меня ... гораздо менее тонкий, что с его бритой головой и всем, Эрнест Петерсон, по слухам, был Империей 88, но никто никогда не подтверждал это.

Отлично. Просто замечательно.

"Э, эй, - сказал Эрнест. Я отказался отвечать. "Ты, ты, Тейлор, верно? Тейлор Герберт?"

Я закатил глаза. "Ваши способности наблюдения удивительны, - сухо ответил я. Он не мог даже назвать мое имя правильным, и я не собирался его исправлять.

"Извини за Эрнеста, - сказала Алисия, - но он не совсем самая яркая лампочка в коробке".

"Привет!"

"В любом случае, - продолжала Алисия, не обращая внимания на своего соотечественника, - мы думали, что вы можете использовать какую-то помощь".

"'Помогите'?" Я эхом отозвался, нахмурив лоб в притворном замешательстве. "С чем?"

"Предатель расы и ниггер-сука", - вмешался Эрнест, отвлекшись от Алисии.

Независимо от того, что любой из них собирался сказать дальше, был отрезан грубым "Хеберт" от Софии, когда она и Эмма подошли.

"Это" Герберт ", - огрызнулся Эрнест.

"Нет, - сказал я, покачав головой, - у нее все было правильно. Это" Хеберт ".

"О, Тейлор, - поет Эмма, - теперь висит с Империей?

Я пожал плечами. "Это свободная страна. Я не собираюсь рассказывать никому, где они могут или не могут сидеть".

"Тогда ты не возражаешь, если мы будем сидеть здесь, не так ли?" - ласково спросила Эмма.

Я указал на пустое место напротив меня. "Свободная страна", - повторил я.

Напряжение за столом прошло через крышу, когда Алисия и Эрнест стали смотреть на Эмму и Софию. Я не обратил на это никакого внимания и сосредоточился на том, чтобы съесть свой обед.

"Итак, Хеберт, - сказала София, нарушая тишину, - о чем вы три говорили?"

"Хм?" Я поднял глаза от своего сэндвича, затем наклонил голову к Эрнесту, а затем Алисии. "О, эти два, кажется, думают, что у меня с тобой какие-то проблемы, я думаю. Любая идея, о чем они могли говорить?"

София долго смотрела на меня, бормоча что-то под нос. Покачав головой, она тихо сказала: "Нет, я полагаю, что нет, не так ли?"

"Значит, это было обо мне?" - вмешалась Эмма. "Бег в Империю, потому что ты не можешь немного поддразнивать, Тейлор?" Я закатил глаза. "Готов поспорить, ты все еще плачешься, чтобы спать. Ты сделал это, потому что ... неделю, когда умерла твоя мать?"

Я уставился на нее. Мне потребовалось время, чтобы обработать то, что она сказала. Мне потребовалось еще раз для того, чтобы обернуть голову тем, что, да, она действительно это сказала. На этот раз, насколько это ужасно, даже не факт, что она предала еще одну тайну, разделяемую доверием, которая беспокоила меня.

"Ты ... ты действительно предлагаешь, чтобы ты не плакал, чтобы спать, если твоя мать умерла, Эмма?" - спросил я, не в силах скрыть свое недоверие. Я был ошеломлен. Это было просто ...! Я вздохнул и покачал головой. "Наверное, я не должен удивляться. Вы ясно продемонстрировали, что лояльность - это совершенно чужая концепция для вас".

Эмма смотрела, ее рот открывался и закрывался в тихом шоке.

"Предатель гонки, как я уже сказал, - вмешался Эрнест. Я закатил глаза.