Путь отцов

«Состояние и закон душ совершенных — непленяемое сердце, совершенная любовь, источник смиренномудрия… Христово волнение… молитвенник о мире как бы насильно преклоняющий Бога на милость… спасатель человеков… подражатель Владыки» (св. Иоанн Лествичник ДII — 501).

«Монах тот, кто от всех отделясь, со всеми состоит в единении»… «Монах тот, кто почитает себя сущим со всеми, и в каждом видит себя самого»… «Блажен инок, который на содевание спасения и преспеяние всех взирает как на свое собственное» (преп. Нил Синайский ДII — 222).

«Святые понуждают себя приносить (покаяние) и о ближних, не могли быть совершенными без действенной любви… Весь мир держится покаянием, когда один от другого промыслительно бывает вспомоществуем (св. Марк–подвижник ДI — 500).

«Возсылаем молитвы за других о тех, кого любим, или о мире всего мира» (св. Иоанн–Кассиан ДII — 134).

«Содержи всегда в уме тягчайшие скорби скорбящих и озлобленных… Признаки достигших совершенства таков: если десятикратно в день проданы они будут на сожжение за любовь к ближним, то не удовлетворятся сим» (св. Исаак Сирин ДII — 648, 679).

«Великий Моисей вопиял к Богу: и ныне, аще убо оставиши им грех, остави; аще же ни, изглади мя из книги твоея (Исх. XXXII, 32). И каждый из святых, таким же объят будучи состраданием, на забывал молиться о людях. Так и мы, если хотим вслед им шествовать, не о себе каждый заботься, но каждый и о других (Флп. II, 4); но и о мире молиться, жалея и сердцем болея о живущих развратной жизнью, об одержимых ересью, об омраченных язычеством, и кратко: творити молитвы и моления за вся человеки (1 Тим. II, 1), как повелено нам от Апостола» (св. Федор Студит Д4_528).

Монах, по завету «отца русского монашества» преп. Феодосия Петерского, это «труждающиеся в бдении и молитвах, молящиеся за весь мир без престани» (ЖМП. 1957, № 2).

«Мир бедствует, и мы все умоляем тебя — сказали ученики Варсонофию Великому, — помолись благости Божией. Усильно молимся и просим тебя: помилуй мир погибающий; покажи и в настоящем (времени) милосердие твое и чудеса от Бога, ибо Ему слава во веки, аминь». Великий старец отвечал: «я нахожусь в плаче и рыдании, видя грядущий на нас гнев, потому что мы делаем все противное Богу… Многие молят человеколюбца Бога о том, чтобы прекратился сей гнев Его на мир, и не никого человеколюбивее Бога, но (при всем том) Он не хочет помиловать нас, ибо сопротивляется сему множество грехов, совершающихся в мире. Есть же три мужа, совершенных пред Богом, которые превзошли меру человечества и получили власть решить и вязать, отпускать грехи и удерживать их. Они–то стоят между губительством и миром, чтобы Господь не вдруг истребил весь мир и, по молитвам их, Он растворяет наказание милостью; им сказано, что гнев сей пребудет на мало время. Итак, молитесь с ними. Молитвы сих трех мужей сливаются во входе горнего жертвенника Отца светов и они сорадуются и свеселятся друг другу на небесах. Когда же взирают на землю, то вместе плачут и проливают слезы и рыдают (ради) (из–за) совершающихся на ней зол, которые воздвигают гнев Божий. Мужи эти суть: Иоанн в Риме, Илия в Коринфе и еще некто в епархии Иерусалимской, и я верую, что они оказывают (миру) великую милость, — по истине оказывают. Аминь. Бог мой да укрепит вас услышать и вместить сие, что для неразумевающих непостижимо» (В ответ 566).

«Сподобившиеся стать чадами Божиими и родиться свыше от Духа Святого… плачут и сетуют о роде человеческом, и молясь за целого Адама, проливают слезы и плачут, воспламеняемые духовной любовью к человечеству» (преп. Макарий Великий ДI — 255, 256).

Вот что делали святые в своем безмолвии. В «Христовом волнении» они над падающим миром «простирали одежду свою и покрывали его», «как бы насильно преклоняя Бога на милость». Мир ограждался любовью святых.

Но не только древние Отцы жили, каждый в своей мере, в этой молитве за мир, которая, как сказал Варсонофий Великий, «восходит к Богу как блистающая молния и как солнечные лучи» (В–86). И в последующих веках, в частности в 18 и 19 веке, еще были их ученики, имена которых иногда совершенно неизвестны. Вот случайный рассказ о русском архимандрите Агапите Нило–Столбенском: «Встревоженные сильной скорбью его при молитве, некоторые с участи просили его открыть им причину таких слез. «Отец ваш, — отвечал он, — или всегда так плачет, или ему еще тяжелее бывает». — О чем же, батюшка? — «О грехах ваших и моих, и всего вверенного мне братства и всего человечества»… «Распаляясь любовью Божией, я желал бы слить весь род человеческий в одной целое, дабы прижать это целое к груди моей и умереть за спасение его» (ПБ 355–356, 352).