Читаем Путь пантеры полностью

Она одна знает. Она.

Она, и лишь она его вылечит.

Она не будет звонить врачам. Врачи залечат. Она не даст его в больницу увезти. Дома. Только дома. Она знает, что делать.

Всю ночь Ром бредил. Он мотал головой по мокрой от пота подушке и бормотал, и кричал. Он кричал: «Улитка! Раковина! Кохлион! Спиральная структура материи!» Он шарил руками у себя по груди, цепко хватал нательный крестик, пытался порвать крепкую белую нить. Нить врезалась в шею, и Ром плакал. Бред длился, тянулся, не обрывался. Бред мучил и насмешничал. Ром бредил и понимал, что он бредит, но не мог бороться с бредом на равных. Он оказался слабее.

Жар то спадал, то взрывался опять. Бабушка всю ночь сидела на своем диване, не спала, прислушивалась к несвязному бормотанью внука. Молилась. Крестилась. Картины деда на стенах горели в ночи тусклыми, темными кострами. Темным, посмертным пламенем горели.

Утром бабушка подошла к постели – внук лежал на удивленье спокойно, тихо.

Старуха протянула слабую руку и потрясла Рома за плечо.

– Ромушка! Солнышко! Проснись!

Рома сознанье покинуло.

Бабушка опустилась на колени возле его изголовья.

Мокрые холодные полотенца. Горчичники. Теплое кислое питье. Выжать лимон в воду, да побольше. Таблетки. Еще таблетки. Именно эти таблетки. Они помогут. И уши, уши растирать! Так восстанавливается кровообращение в голове.

Когда Ром очнулся, бабушка закрыла глаза и прошептала: «Слава тебе, Господи, ныне и присно, и во веки веков, аминь!»

И снадобья опять; и питье, много питья; и калина, толченая с сахаром; и растирания скипидаром, смолой живичной; лучше народных рецептов нет ничего.

Болезнь – тайна. Как все на свете.

Болезнь дается зверю и человеку лишь для того, чтобы ощутить себя живым. Чтобы помолиться об избавлении от темного, злого. Чтобы, лежа в немощи, вкусить сполна счастье забытья и радость выздоровленья.

Болезнь Рома прошла, как проходят все болезни на свете, если не смертельны они. Жар спал. Бред покинул его. Лицо побледнело, а потом на скулы взошел здоровый живой румянец. Он еще лежал, не вставал, и бабушка готовила ему еду, как в детстве, и приносила в кровать на старом черном подносе, расписанном алыми розами, маками и тюльпанами. Он уже улыбался, сам добирался от кровати до туалета и обратно и смешно шутил: «Бабушка, ты лучше любой медсестры, да только у нас дома нет утки и судна, как в больнице, и ты не умеешь их подавать».

Ром не знал, что у его болезни есть продолженье.

Люди ничего не знают о том, что будет завтра; и зачем им знать?

Разве не лучше жить, радоваться жизни, улыбаться ей, ничего о ней не зная?

Однажды на занятиях в университете ему стало плохо. Боль возникла в груди, слева. Он замер, вытаращил глаза и схватился рукой за грудь. Мял ее, тискал. Укрощал боль.

Сосед толкнул его локтем в бок:

– Эй, старик, ты что это, а?! Что это с тобой такое?! Плохо, что ли?! – а Ром уже падал, валился на скамью лекционного амфитеатра, и сосед подхватил его, прижал к себе и нелепо, клекочуще крикнул, петухом кукарекнул: – Э-эй! Люди! Доктора-а-а!

Профессор прервал лекцию. Вызвали «Скорую». Рома отвезли в дежурную больницу, положили на койку, сделали один укол, другой, третий, поставили капельницу. Он, лежа под сырой больничной простыней с черным пауком казенной печати на уголке, равнодушно следил, как из капельницы ему в жилу, по узкой прозрачной трубочке, перетекает спасение. Жизнь.

– Что такое жизнь? – спросил он себя.

И не было ответа.

Старый суровый доктор, похожий на древнего воина, в высокой белой шапке-митре, с фонендоскопом на шее, как с царским ожерельем, спросил его на обходе, покачиваясь на табурете около его койки:

– Вы перенесли инфекцию?

– Да, гриппом болел, тяжелым, – кивнул Ром.

Доктор прикрыл глаза набрякшими веками.

– Ну вот. Да. Понятно. И чем лечились?

– Бабушка лечила, – еле слышно прошептал Ром.

– Бабушка! – заорал доктор. – Бабушка! И чем?! Чем?!

Чаем с лимоном. Аспирином. Калиной.

– Калиной-малиной! Неучи! Дилетанты! Вместо того чтобы… Ты, парень, после гриппа твоего перенес… это! А может, и еще вот это! – Из врача посыпался сухой горох странных латинских названий. – И теперь у тебя сердце взвыло! Подкачало, да! Грохнула бабушка сердчишко твое! Вот она, дремучесть наша! О проклятье!

Доктор поднял руки. Ром смотрел на него снизу вверх, лежа на койке, на вдавленной глубоко, как гамак, панцирной сетке.

– Доктор, что у меня?

Он постарался спросить это как можно спокойнее. Бесстрастней.

– У тебя-то? О Господи! А тебе легче станет, если скажу?

– Легче, – кивнул Ром. Глаза его уже наполнялись слезами. Хорошо еще, лежит, может, не вытекут.

Доктор выкрикнул мудреное название болезни. Ром глядел, как глухой.

– Понял?! А, да ты все равно не…

– А это навек? В смысле, на всю жизнь?

– Навек-навек… Короче, да, парень, с этим ты теперь будешь жить! Жить-поживать! Добра наживать! Да ну, не дрейфь! С этим делом люди до ста лет живут! Если, конечно, соблюдать все предосторожности! Ну, многого тебе нельзя будет, конечно, да! Но ты не кисни! Это ж не приговор. Ты! Слышишь! Не приговор!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Принц Ардена
Принц Ардена

Сотни лет назад королевство Арден захватили южане. Кровь лилась рекой, пока правители не достигли соглашения: Хранителем Ардена станет принц-бастард Рэндалл. Ни король-отец, ни сводные братья никогда не жаловали Рэндалла, но тот жаждет справедливости. Чтобы укрепить позиции и спасти брата Уилла от нежеланного брака, Рэндалл решает взять в жены княжну Севера. Аврора – гордая и своевольная, она не собирается выходить за чужеземца и покидать родную страну.Скрепить брачный союз Рэндаллу может помочь особый обряд единения душ, известный в Ардене с древних времен. Но согласится ли на него Аврора, если узнает, кем является ее жених на самом деле? Любовь, ненависть, интриги и кровавые ритуалы. В Ардене выбор прост: либо спасение, либо отчаянный шаг в пропасть.

Софи Анри (российский автор)

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы