Путь России. Новая опричнина, или Почему не нужно «валить из Рашки»

Поэтому, когда прозвучали заявления о том, что шахтеры получают по 80 тыс. рублей, они примерно с 17.00 стали собираться на площади, показывали друг другу квитанции о получении зарплаты и пытались найти тех, кто получает столько. И, понятное дело, не нашли, потому что «хозяев жизни» во главе с руководством шахты среди них, конечно же, не было.

Люди стояли на площади около семи часов, и на них никто не обращал внимания, никто не пытался помочь им и просто поинтересоваться, что с ними происходит. И только через семь часов была перекрыта железная дорога.

При этом нужно учесть, что гендиректор «Распадской» Г. И. Козовой, по имеющимся сообщениям, категорически запретил горнякам говорить, что им платят меньше 40 тыс. рублей, пригрозив в противном случае уволить с работы.

Весьма характерно для современной бюрократии и олигархии, что, как говорят шахтеры, Козовой утверждал, что они работают не за деньги, а за место, так как вместо них он всегда может нанять китайцев, готовых работать за еще меньшие зарплаты.

После того как оболганные люди попытались защитить свои неотъемлемые права, в Междуреченске начались, по сути дела, массовые репрессии. Город был блокирован, в нем, по имевшимся сообщениям, ввели план «Крепость», который никогда раньше не вводился в России на территориях, не относящихся к охваченным террором республикам Северного Кавказа. Там не просто въехать или выехать крайне сложно, там даже в какие-то моменты блокировалась мобильная связь, с чем сотрудники Forum. msk.ru, например, сталкивались при разговорах по телефону с находящимися там людьми.

Но я хочу сказать не только о большой катастрофе, о которой мы все знаем и по которой скорбим.

Я хочу сказать еще и о маленькой катастрофе, о которой без нас никто не узнает и в которой вся российская бюрократия проявилась, как в капле воды, – о чрезвычайной ситуации в Тверской области.

По непонятным причинам на плотинах в верховьях Волги, около поселка городского типа Пено на озере Волго, из которого вытекает Волга, а также вблизи поселка Селижарово этой весной вообще не спускали воду. В результате сложилась катастрофическая ситуация, были превышены все допустимые отметки затопления – и, вероятно, проснувшись, воду стали спускать «залпом». В результате, по слухам, 10 мая затопило поселок Пено, а 14 мая – это уже точно, без всяких слухов, затопило часть поселка Селижарово. Там были затоплены частные дома, вода стояла в подъездах многоэтажных домов; есть фотографии и даже видео.

Туда приезжала комиссия из Твери, посмотрела, чрезвычайной ситуации не объявила, никакой помощи люди не ощутили. Средства массовой информации молчали и ничего не сообщали о том, что два населенных пункта затоплены. Их жители не получили не то что возмещения ущерба, но даже никакого сочувствия.

Возвращаясь к трагедии в Кузбассе, могу сказать, что меня больше всего потрясла и, более того, оскорбила не сама катастрофа, а отсутствие траура. 91 погибший (68 признанных таковыми официально и 23 считающихся без вести пропавшими даже месяцы спустя) – и нет траура.

Более того: мы имеем полную информационную блокаду.

А ведь погибли люди.

смотрите, что у нас происходит с траурами: разбились польские руководители, которые к нам относились, насколько можно судить, весьма скверно, – по ним траур. Это правильно: пусть они русофобы, но они люди, их жалко. Хотя назначать траур на День космонавтики, как было сделано, – бестактно, но лучше так, чем никак.

Далее: в Перми в ночном клубе сгорели достаточно высокопоставленные люди – тоже траур, и тоже правильно: людей жалко. Хотя в их вещах, как говорят компетентные специалисты, нашли потом около двух килограммов героина.