Путь Сашки. Книга вторая (СИ)

Так прошел почти месяц. Весна вступила в свои права, хотя по ночам еще были заморозки. Сашка уже начал понемногу вставать, хотя каждое движение отдавалось сильной болью в спине. Но он терпел, листья, которые хорошо обезболивали, уже кончились. После третьей покупки у Эйгеля кончились деньги. Последний листок он оставил впрок, так, на всякий случай. Рисмус, казалось, забыл про раба, обитавшего в подвале. Два раза он отлучался из замка, на днях вернулся в хорошем настроении. И в тот же вечер в первый раз спросил у Эйгеля о Сашке, которого они знали, как Ксандра.

Через пару дней, во время обеда Рисмус весело посматривал на брата, время от времени отпуская безобидные шутки. К концу обеда, барон, потягивая хорошее вино, сказал:

- Этот раб уже ходит? Я решил, что пора его гнать из замка. Итак уже загостился.

- Ты ему даешь вольную?

- Нет, просто отпускаю. Герцог на этот год требует отдать храмовникам двух человек. Один - хромой Ясень. Старикашка не хочет работать. А второй…

Эйгель похолодел.

- Вторым отправляю этого Ксандра.

- Но Рисмус…

- А кого мне еще отправить? Давай сына кухарки? Мариса. Не хочешь? Поэтому завтра к храмовникам пойдет Ксандр. И всё! Иного я слышать не хочу!..

Глава 14

1002 год эры Лоэрна.

По улице королевской столицы шли две пары людей. Все они были людьми Лайса. Трое стриженых парней и щербатый подросток с прической раба. Конечно, они могли бы идти и все вместе, вчетвером, ведь королевский закон о запрете собираться числом более трех человек на рабов не распространялся. Но, как говорят, береженого и боги берегут.

Увидят стражники четверых людей вместе, не разглядят сразу, что он из них раб, придерутся, будут выяснять, кто, да что они делают в славном Лоэрне. Хорошая предосторожность по нынешним временам. Ведь стражники-хаммийцы лютуют на улицах города. Даже мать с тремя детьми, мал мала меньше, подпадает под действие закона. И дети в Лоэрне, не научившись еще ничему, первым делом учились считать до четырех. И если к трем играющим ребятишкам присоединялся четвертый, совсем несмышленыш, бдительные хаммийцы волокли их в суд и детишки уже к вечеру становились чьей-то собственностью. Как правило, самих зорких хаммийцев. Ведь покупали они новообретенных рабов по смешным ценам.

Обо всем этом ребята Лайса знали, поэтому и шли с такой предосторожностью. Но только не учли, что хаммийцам уже давно законы стали узки. Вот идут два парня. Крепкие, широкоплечие, но… свободные. А могли бы быть уже к вечеру их рабами. Себе оставить, купив за полцены, или продать соседу, тоже хаммийцу, владельцу грузового двора, с неплохой наценкой - выбор всегда оставался.

Из двух пар стражникам приглянулась та, что шла сзади. Белка и Длинный Ёки. Подскочив к парням, стражники без разговоров повалили тех на землю и умелыми движениями быстро связали им руки сзади.

- Эй, вы, двое! Проходите, не задерживайтесь!

- Господин стражник, а что они сделали?

- Нарушили закон о запрете сбора больше трех человек.

- Но их двое.

- А с вами будет четверо. Будете болтать, сейчас и вас пристегнем. Проваливайте!

Вторая пара повернулась и пошла дальше. Маркиз впал в ступор. Что делать, ведь старшим в их четверке был Белка? Но Ловкач сориентировался быстро.

- Давай к Лайсу! Он что-нибудь придумает. Или выкупит парней.

Лайса разыскали не так быстро, Маркиз совсем раскис и запутался, а Ловкач с его рабской прической не мог прилюдно командовать свободным человеком.

На заседание суда Лайс почти опоздал. К счастью, дело Белки и Длинного Ёки рассматривали самым последним. Как раз начали давать показания стражники. Судья, молодой, но уже толстый человек, которого все за глаза звали Боровком, слушал стражников вполуха. А зачем? Все повторялось изо дня в день. Только успевай выносить приговоры. А вечером расстегивать кошелек.

- Их было четверо, господин судья. И еще они возводили хулу на нашего короля. Этих двоих мы поймали, двое других сбежало. Мы не могли поймать тех двоих, ведь эти двое отчаянно сопротивлялись. Мне даже руку поцарапали, а Сулиму шлем опрокинули.

- Это ложь! Нас было двое и мы не сопротивлялись.

- Завяжите им рот. Мятежникам слова не дают. Вот так. Уже лучше. Сразу видно, что это мерзавцы и закоренелые негодяи. Мне все ясно. Я не имею оснований не доверять нашим уважаемым стражникам. Других свидетелей нет. Объявляю…

- Как нет? Я свидетель! - Лайс поднялся со скамьи. - Господин судья…

- Молчать. Я не давал слова всякому сброду. Молчать или, негодяй, отправишься в тюрьму.

- Негодяй? А ну-ка, боров, быстро извинись!

- Эй, стража, взять бунтовщика!

Лайс выхватил меч.

- Кто смеет поднять руку на воина личной сотни его величества Пургеса Первого? А?

Стражники суда, было дело бросившиеся к Лайсу, остановились и даже повернули назад. Схватиться на мечах с одним из лучших воинов королевства? Зачем? То ли дело пьяные булочники.

Боровок закашлялся.

- Э-э, вы из личной сотни его величества? Но я же не знал. Простите, не знал. Так вы свидетель? Слушаю внимательно вас.