Путь Сашки [СИ]

— Меня взяли в плен какие-то люди вместе с орками. Отвезли в город, не этот, другой. Отдали работорговцу. Это, — Сашка кивнул головой в сторону спины, — от него подарочек. И потом отдали оркам-храмовникам для жертвоприношения. По дороге я сбежал.

— Вот это да! — восхищенно сказал Дар. — Ты просто молодец!

— Не я, а Овик. Это мой приятель. Я-то что, я — ничего. А вот он… Он всех развязал, руки свои спалил в костре, орка убил. Вот он был молодец. Потом его нашли и убили, а меня не нашли.

— А потом?

— Потом я шел, замерз. Меня подобрал рыцарь с оруженосцем. Дали вот эту одежду, денег дали.

— Хороший рыцарь попался.

— Ястред мне понравился.

— Ястред? — Дар удивленно переспросил.

— Ястред, — согласился Сашка. — А ты что, его знаешь?

— Нет, просто имя показалось знакомым. Нет, просто показалось.

— А одежда эта раньше была его оруженосца, Хелга.

— Как? Хелга? — вновь удивленно переспросил Дар.

— Слушай, что с тобой?

— Нет, ничего, просто твой рассказ необычный. Плен, рабство, побег…

— Ты что, мне не веришь?

— Да ты что, Сашка, я же совсем не это имел в виду. Верю, конечно, верю, просто история очень интересная.

Сашка вылез из таза.

— Теперь ты.

Дар умелым движением спустил штаны, вылез из рваных опорок, что были на ногах, а вот с рубашкой, точнее, тем, что когда-то раньше было рубашкой, оказалось сложнее. Сашка, уже одевшись, помог Дару снять рубашку. Снял и ахнул: настолько тело мальчика было худым и грязным. Прыщи, маленькие язвочки, кусочки коросты покрывали всю грудь и спину безрукого мальчика.

— Залезай, а я схожу за кипятком, тебя надо как следует отпарить.

Вода в тазу быстро стала черной, и Сашке пришлось несколько раз ее менять, заплатив прачке еще одну медянку. Но результат окупился: Дар стал если не чистым, то, по крайней мере, не грязным. На лице у него оказались веснушки. Надо же, а Сашка раньше принимал их за следы грязи. Одев Дару купленную одежду, Сашка с удовольствием посмотрел на собственную работу: Дар превратился из грязного оборвыша в обычного, по меркам этого мира, мальчишку. Только клеймо на лбу и культяпки рук портили картину.

— Осталось разобраться с твоим гребнем. Ни у кого таких волос нет, откуда у тебя такое чудо на голове?

— Мальчишки посмеялись. Сказали, что так больше видно, что я не раб. Вот и оставили гребень посередине, а с боков выбрили.

— Ничего, сейчас исправлю.

Сашка сходил к прачке, одолжил нож, какую-то жидкость, плохо пенящуюся, но хоть такую, и выстриг весь хохолок на голове Дара, попутно подчистил и остальные участки его головы. Сейчас Дар был гладко выбрит, как и полагалось свободному человеку в этом мире.

— Теперь пойдем в трактир, там поедим по нормальному. И еще надо найти бабку-травницу, тело твое почистить от язв. Но это после трактира.

В трактире Сашка заказал мяса с гарниром на четыре медянки. Принесенного заказа мальчишкам вполне хватило. Сашка ел сам и одновременно кормил Дара. Тот заметно повеселел, изменился, ушла куда-то постоянная хмурость и исчезла обреченность из его серых глаз.

В трактире сидели долго, никуда не торопясь, либо болтали, либо, наоборот, молча впитывали чувства, познавая друг друга. Дар, погруженный в свои мысли, вдруг спросил Сашку:

— Ты говорил, что это одежда того оруженосца, Хелга. Сколько ему лет?

— Он нас постарше года на два. То есть… извини, меня постарше. Твой, наверное, ровесник. Но ты, Дар, не расстраивайся, теперь будешь нормально есть, поправишься и подрастешь.

— Пятнадцать лет, — задумчиво прошептал Дар.

После трактира друзья бродили по городу, нашли травницу, которая охая, натерла Дара какими-то мазями и велела заходить регулярно за повторным лечением. Бабка обещала, что уже через месяц тело Дара станет чистым и гладким.

Потом мальчишки снова бесцельно гуляли, а когда стало темнеть, пошли домой, в воровской притон.

Почти все его обитатели были на месте. Когда вошел Сашка с чудесно преобразившимся Даром, мальчишки пооткрывали рты, настолько велико было их изумление. Но Дар, войдя в комнату, как-то потерял приобретенную за день уверенность, заметно сник и шагнул в свой грязный угол. Сашка его остановил, задержав за плечо, потом развернул и повел к лежакам. У своего двухъярусного лежака остановился и, напрягшись, приподнял Дара на второй ярус лежака, который он занимал. А сам прошел к началу стола и протянул вожаку 4 медянки.

— За обоих.

Тот молча принял, посмотрел в глаза Сашке. Сашка взгляд не отвел.

— Ну, а ты чем обрадуешь, Глина? — вожак перевел свой взгляд на одного из мальчишек…