Путь шута

— Смотри, не обмочись раньше времени, — мрачно сострил Скандербег. — Я покуда не решил еще, что с тобой делать. Если будешь вести себя разумно, я оставлю тебе жизнь.

«А я тебе — нет», — неожиданно зло подумал Ардиан и тут же оборвал себя. Никогда нельзя злиться на того, кого хочешь убить, — это делает тебя слабым, а слабый всегда проигрывает.

Подвал виллы Скандербега был просторен. Здесь располагались кладовые, забитые стратегическими запасами продовольствия, украденного с армейских складов еще во времена одной из первых гражданских войн, а также длинное, вытянутое, как пенал, помещение, которое охранники использовали как тир. Именно здесь и происходили расправы над предателями.

В той части тира, откуда обычно велась стрельба, стояли стулья — явно собранные с бору по сосенке — и массивный письменный стол на тяжелых и толстых тумбах. На столе лежал предмет, более всего напоминавший автомобильный аккумулятор, — небольшой, но даже с виду казавшийся очень тяжелым. Он был черный, блестящий и вроде бы полупрозрачный, словно глыба темного хрусталя. «Ящик Пандоры», — понял Ардиан.

Отец сидел рядом на стуле, тихий и незаметный, и набирал что-то на маленьком плоском лэптопе. Когда Скандербег с Ардианом вошли в тир, он даже не поднял головы — так захватили его расчеты.

— Как продвигается работа, Ибрагим? — неожиданно мягко спросил Скандербег.

Отец вздрогнул и выпрямился. Глаза у него были совершенно безумные.

— Сможешь запустить его через два часа? Твой сын согласился нам помочь.

— Ардиан? — беспомощно переспросил отец. — Здесь?

Он близоруко прищурился, потом помотал головой, словно пытаясь отогнать навязчивое видение. Ардиан шагнул было к нему, но Скандербег опустил ему на плечо свою металлическую ладонь.

— Как видишь, старина. И он нам здесь очень пригодится.

Голос босса по-прежнему оставался мягким, почти ласковым, но Ибрагим Хачкай побледнел от страха. Скандербег выждал паузу и довольно рассмеялся.

— Нет, Ибрагим, я не собираюсь испытывать «ящик» на нем. Во всяком случае, пока. — Он подошел к столу и аккуратно погладил черный предмет левой, живой рукой. — Я хочу, чтобы твой сын с помощью вот этой штуки разобрался с одним человеком. Ему ведь это не внове, ты знаешь. А мы заодно посмотрим, как она действует.

«Вот, значит, что он задумал, — сказал себе Ардиан. — Хочет снова использовать меня для убийства… но почему? Боится, что „ящик“ может прихлопнуть и того, кто нажимает кнопку? Как сказал Луис, все, кто находился тогда рядом с „ящиком“, погибли мгновенно. Но если доктор прав и „ящик“ может работать в разных режимах?»

— Разумно ли это? — слабо воспротивился Ибрагим Хачкай. — Тут довольно сложный интерфейс, мальчик может запутаться, ввести не ту команду…

— Поэтому я и привел его сюда, — бросил Скандербег. — У тебя будет время научить сына, как обращаться с интерфейсом. Имей в виду: за его ошибки ответите вы оба. — Он подтолкнул Ардиана к отцу. — Я вернусь через два часа. Горан за вами присмотрит.

В темном углу тира шевельнулась серая тень. Горан! Ардиан раньше не встречал этого человека, хотя много слышал о нем от Петра. Македонец, сражавшийся в Косове на стороне сербов, охотник, поражавший цель без промаха, в одиночку выходивший против британских «патрулей смерти»… Когда-то Скандербег вытащил из приштинской тюрьмы его сына, и Горан пообещал отдать долг. Петр рассказывал, что Скандербег редко прибегает к услугам Горана, но если такое все же случается, значит, речь идет об очень серьезных делах. Упоминал он и о том, что македонец еще ни разу не подвел босса, каким бы сложным ни оказалось задание. Неудивительно, что охранять «ящик Пандоры» босс приказал именно ему. Наверняка предупредил — если что не так, вали и отца, и сына…

— Папа, — сказал Ардиан, когда тяжелые шаги Скандербега затихли в глубине подвала, — а я все-таки вернулся…

Ибрагим Хачкай молча кивнул. Глаза за стеклами очков подозрительно заблестели, будто он собирался заплакать. Он понял, что именно хотел сказать Ардиан.

— Хорошо, — сдавленным голосом отозвался отец. — Ты видел маму?

Ардиан покачал головой.

— Не успел… Я тут заходил к доктору, он велел передать тебе вот это. — Он полез в рюкзачок и вытащил исписанный зелеными буквами пакет с лекарствами. — Доктор сказал, чтобы ты сразу выпил красный сироп.

— Сироп? — горько усмехнулся отец. — Думаешь, он мне поможет? Теперь, когда ты, мой единственный оставшийся в живых сын, у меня на глазах совершаешь самоубийство? Зачем ты это сделал, Ардиан, зачем?

— Успокойся, папа. — Ардиан неожиданно для себя обнял отца, прижался к его худому, легкому телу. — Все будет хорошо, мы оба останемся живы, обещаю тебе. Пожалуйста, выпей красный сироп…

Ибрагим Хачкай издал звук, напоминающий шипение проколотого воздушного шарика, и неуверенно поднес руку к груди. Бледное лицо его как будто припорошили пеплом.

— Может, лучше не пить никаких лекарств, — еле слышно прошептал он. — Что возьмешь с мертвеца, а, Арди?