Путь сквозь лес

Наконец Морс был предоставлен самому себе. Утром следующего дня он направился в Парк-таун и снова медленно объехал два полумесяца, охватывающих центральный сквер эллиптической формы, густо засаженный деревьями и цветущими кустами. Стоянок было много, и после второго круга он пришвартовался у южной стороны сквера. Он прошел мимо десятка фасадов в итальянском стиле, которые вместе составляли красивую, облицованную камнем террасу. Затем он свернул на боковую аллею и наконец вышел на неширокий тротуар. Справа тянулась кирпичная ограда маленьких задних садиков. Она оказалась высотой всего в пять футов, и он понял, что для опознания места нет необходимости даже заходить внутрь. Детская забава, а не задача – интеллекта Шерлока Холмса здесь явно не требовалось. После короткой уотсоновской рекогносцировки место будет установлено почти немедленно. Так и произошло. Уже через пару минут Морс сличал детали на фотографии с реальностью, полностью им отвечавшей: конфигурация черной трубы водостока, телевизионная антенна и, главное, дерево, к нижней ветви которого сейчас были привязаны красные детские качели. Слева в садике Морс разглядел деревянную садовую скамейку с распадающимися планками – точно! – он был уверен, что именно с этой скамейки, в этом самом садике кто-то, скорее всего, сама Карин Эрикссон, сделала два снимка белокурого, брахицефального, худощавого телосложения... что еще сказала там доктор Хобсон? Он не мог вспомнить. И не имело это значения. Никакого значения.

Он подошел к импозантной парадной двери крайнего дома-террасы, обозначенного как вилла "Секхэм" на маленькой табличке с правой стороны портика. Под ней выстроились вертикальной линией три звонка: третий этаж – доктор С. Леви, второй этаж – мисс Дженнифер Коомбс, первый этаж – доктор Алистер Мак-Брайд. Район, без сомнения, перенасыщен докторами философии и филологии. Он нажал на нижнюю кнопку.

Дверь открыл высокий густобородый мужчина около тридцати пяти лет, который прежде всего тщательно изучил удостоверение Морса и только затем согласился ответить на вопросы. Он приехал из Остралии (как он сказал) с женой, чтобы провести исследования по микробиологии; они живут здесь с середины августа прошлого года; об этой квартире он узнал от друга из колледжа Мансфильда, который по его просьбе специально следил прошлым летом за освобождающимися квартирами.

Август прошлого года...

Наверно, это удачный для Морса день?

– Вы знали людей – вы встречались с людьми, которые жили здесь до вас?

– Боюсь, что нет, – ответил австралиец.

– Можно на минуту заглянуть в квартиру?

Несколько неохотно, судя по выражению лица, Мак-Брайд провел его в гостиную. Морс быстро оглядел просторную комнату с высокими потолками и попытался уловить малейшие колебания своих чувств, если они возникнут. Без успеха. Только взглянув через французское окно на залитую солнцем часть садика, он почувствовал возбуждение: маленькая черноволосая девочка в розовом платье качалась под деревом на качелях, едва доставая ножками в белых носочках до земли.

– Ваша дочь, сэр?

– Да. У вас есть дети, инспектор?

Морс отрицательно покачал головой.

– Еще только один вопрос, сэр. У вас есть расчетная арендная книжка или что-нибудь в этом роде? Мне нужно разыскать людей, которые жили здесь непосредственно перед вами в прошлом году...

Мак-Брайд подошел к секретеру у французского окна и нашел свою расчетную книжку, на обложке которой значилось название фирмы – "Файндерс киперс".

– Недоимок у меня нет, – сказал Мак-Брайд и в первый раз улыбнулся.

– Я вижу, а я, кстати, не сборщик налогов, сэр, – отозвался Морс, протягивая ему книжку.

Они вместе прошли к выходу, и Мак-Брайд очень мягко постучал в правую дверь, затем приложил ухо к панели.

– Дорогая? Дорогая?

Ответа не последовало. У входной двери Морс задал свой последний вопрос:

– "Файндерс киперс" – их контора на Бенбери-роуд, не так ли?

– Да. Вы сразу туда?

– Я думаю, что заскочу сразу.

– Автомобиль вы поставили здесь?

Морс показал на "ягуар".

– На вашем месте я бы здесь его и оставил. Идти всего пять минут, а на Норт-Парад совершенно негде поставить машину.

Морс кивнул. Хорошая мысль. Как раз на Норт-Парад находится и паб "Роза и корона".

Прежде чем покинуть Парк-таун, Морс прошел в центр овального сквера, разделяющего полумесяцы, где прочитал надпись на пластинке, прикрепленной к стволу кедра:

ЭТОТ СКВЕР, ЗАЛОЖЕННЫЙ В 1850 ГОДУ, ПОДДЕРЖИВАЕТСЯ В ЧИСТОТЕ И ПОРЯДКЕ МЕСТНЫМИ ЖИТЕЛЯМИ ДЛЯ УДОВОЛЬСТВИЯ И СПОКОЙСТВИЯ. ПОЖАЛУЙСТА, УВАЖАЙТЕ ИХ ТРУД. ЗАПРЕЩЕНЫ: СОБАКИ, ВЕЛОСИПЕДЫ, ИГРЫ В МЯЧ И ТРАНЗИСТОРЫ.