Путь солнца (СИ)

... Мужчина сел на камень, стоявший точно посреди площадки.

- Да... - глубоко и с удовольствием вздохнул он. - Не каждый день увидишь такую красоту...

- Шикарно, - согласилась его спутница. - Я ещё никогда не видела такого...заката, да?

- Закат... Или - вечерняя заря.

- Вечерняя заря... - повторила она и начала фотографировать разрумяненное солнце.

Оба смотрели только туда, на сияющую картину из самых счастливых цветов и оттенков, и совсем забыли про красоты земные. Между тем в ущельях уже начала уплотняться и набухать синяя мгла, а верхушки деревьев в горах, что ближе к горизонту, тоже, как и небо, перекрасились в нежно-оранжевое и розовое. Слышно было, как живым голосом ровно бурчит водопад, а на подъёме надрывается усталый лесовоз.

- Сфотайте меня на фоне неба, - попросила девочка.

- Пожалуйста. Только покажи, как. А то я в этих смартфонах не очень...

- Всё просто!

Старик несколько раз нажал на кнопку, стараясь, чтобы фотографии получились столь же красивыми, как реальная картина заката. После этого

можно было уходить, но вторую тропу ещё не покрыла мгла в отличие от той, на восточном склоне, и он не торопился. Девочка тоже продолжала смотреть на розовое небо, встав у края площадки и поглаживая маленькую ёлочку.

- Вот так и наша человеческая жизнь, - негромко сказал старик сам себе, не отрывая глаз от солнца. - Ярко вспыхнем в детстве, радостно взрослеем, поднимаемся до верхней точки карьеры и - пошли на спуск. Выгоревшие, остывающие, уходим за горизонт, и - нет нас. Тем-но-та...

- Оно же снова взойдёт, - возразила спутница, не оборачиваясь. - Завтра.

- Это будет уже кто-то другой, - продолжил взрослый своё сравнение. - Два раза мы не рождаемся...

Озадаченная девочка промолчала, а старик, не смущаясь тем, что ребёнок не поймёт или удивится философствованиям отживающего человека, продолжил размышлять вслух:

- И какой в этом всём смысл?.. Прошёл круг - и всё... Даже не круг, а полукружье... Пока "светишься", тебя все видят, а на "закате" жизни и тем более там, за "горизонтом", ты уже никому не интересен...

Последние слова он произнёс с раздражением, которое поднялось в мужчине откуда-то изнутри, покрыло лицо серой мрачностью и погасило в глазах краску неба, теперь бледно-розовую: солнечный шар наполовину утонул в земле.

Оба помолчали. Всё так же глядя на запад, но уже с разными чувствами оценивая закат.

- Нет! - вдруг решительно возразила девочка и обернулась. - Вот смотрите: пока оно идёт над землёй, оно же светит, обогревает всё на земле! Поэтому и растут деревья, живут люди, звери! А не светило бы - ничего не было бы! Жизни не было бы!.. Пусть оно другое назавтра, как вы говорите, но и другое тоже всё согреет, и жизнь не исчезнет!

Старик удивился:

- Хочешь сказать, что смысл жизни - согреть мир...в свою очередь?.. Один пожил, осветил, согрел - ушёл из жизни, за ним другой. Так и сохраняем землю и людей?

- Наверное. Разве вы ничего в жизни хорошего не сделали?.. Вам вон сколько лет...

- Да сделал, конечно... - растерялся мужчина от такого веского упрёка. - Дети есть, внуки тоже... Почти твоего возраста... Работал честно, уважали. И сейчас консультирую, когда зовут помочь...Зла большого, вроде, никому не сделал...

- Вот видите!

- Ну, ты даёшь. Всё разъяснила... Слушай, юный исследователь солнца, а сама не боишься вот так закатиться? - он кивнул на узкую бледно-жёлтую полоску. - Через много-много лет?

Девочка явно смутилась, и он это заметил. Обратил внимание и на другое: она не стала опять поворачиваться туда и смотреть на исчезающее солнце.

- А я повыше поднимусь! Чтоб светить ярче и - всем-всем-всем!.. И чтоб потом необидно было исчезнуть!

От стоянки долетел крик: девочку звали по имени, и оба туриста - молодой и пожилой - пошли к своим.

Долбящий

- ... Короче, раствор там очень крепкий. Добротно делали... гады...

- Не спеши с базаром, желторотый! Может, наш брат зэк штукатурил!

- С какого б это?.. Нашим - западло.

- Так не сейчас же! При Сталине или работай, или вышка!

- Блатные и при Сталине не работали... Разве пятьдесят восьмая...

- Вот-вот!

- Да обождите вы с этим Сталиным. Дайте человеку объяснить... Базарь, Долбящий.

- Только короче и без "короче"!

Долбящий, парень лет двадцати пяти, который только что вылез из-под кровати в углу камеры, начал подробно рассказывать о своём поединке со слоем штукатурки, покрывающей кирпичную кладку. Когда три дня назад он переступил порог "хаты", в которой предстояло дожидаться суда, старшие, уголовники с двумя-тремя "ходками", даже устроили маленькое совещание, посвящённое вновь прибывшему. Не то, чтобы они затруднялись с определением места и роли гражданина Макарьева, просто им интересно было поразвлечься решением чужой судьбы, интересно было попугать новенького какой-нибудь унизительной "должностью" да и как не воспользоваться возможностью обсудить что-то свеженькое, когда обговорено уже всё, начиная от перспектив уголовных дел каждого из обитателей камеры до ярких впечатлений из раннего детства, вроде угона велосипеда у соседского мальчика-очкарика.