Путь старых богов

Крошечная «молния», летая между щитом и преградой постепенно превратилась в огромную, метровой толщины «молнию», а потом, не имея возможности пробить ни щит, ни каменную преграду, стала превращаться во что-то вообще неизвестное, по пути разбивая сами стены коридора. В конце концов, разрушив одну стену так, что щит перестал преграждать ей путь наружу, огромная серая молния вырвалась наружу, и канула вдали. Все, что оказалось на ее пути, рассыпалось серым пеплом, и остался глубокий ров по траектории движения.

Братья-стихийники, перестав держать на пределе сил щит, тихо осели на землю, теряя сознание от перенапряжения. Они уже не видели ни следов чудовищной серой молнии, ни спешащих к ним на помощь охотников…

Охотники наблюдали с самого начала за экспериментом стихийников. Услышав нарастающий шум, они отошли на сотню метров вбок от выхода. Не все это сделали добровольно — любопытного Ариила протащил первые несколько метров Ивор, а он и сам сообразил, насколько стало опасно. Под конец, когда напор магии на щит усилился до предела, от грохота начала содрогаться вся скала. Охотники-чародеи вместе создали самый мощный щит, на который были способны. Воины стали за спинами одаренных. Огромная серая молния вырвалась и пронеслась в опасной близости.

— Попади она в нас… Даже пепла не осталось бы. Хнорр побери этих стихийников! — мрачно процедил Усамн.

Остальные охотники тоже выглядели потрясенными. Только Ариил не обращал внимания на своих старших коллег. Он увлеченно изучал след от молнии.

Двое чародеев-охотников, знакомых с целительством, отправились осматривать стихийников. Через несколько минут они вернулись:

— Ничего страшного, сильное переутомление, через недельку должны полностью оправится.

— Согласен — поддержал его второй одаренный.

— Я такого никогда не видел — восторженно сообщил Ариил, вклиниваясь в разговор. Он осмотрел все, что хотел, и теперь спешил поделиться наблюдениями. Однако больше ничего не успел сказать — его перебил Усамн:

— Мальчишка — прошипел тот — надейся, что больше никогда и не увидишь — боевые заклинания такой насыщенности смертельно опасны. От такого не защитят щиты даже всего отряда. Чему тут радоваться? Тому, что мы чуть не погибли?!

Охотники отнесли стихийников в лагерь и положили в палатки — в ближайшее время помощи от них не будет. А потом отправились исследовать каменный коридор, пострадавший от заклинания. Раньше он был четко прямоугольной формы, а теперь приобрел частично оплавленный, частично разваленный вид. Груды свежесколотых камней мирно уживались с потеками оплавленного камня, как будто здесь невероятным образом проснулся вулкан. Но при этом из коридора веяло могильным, запредельным для жаркой весны холодом. А само препятствие в конце коридора практически не пострадало. Лишь его поверхность, прежде ровная и гладкая, как будто полированная, стала шершавой и слегка выщербленной. И в некоторых местах проявились темные, ни на что не похожие символы. Ариилу, как самому молодому, поручили перерисовать. Так что сейчас он, недовольно бурча, перерисовывал их на клочок бумаги.

— Похоже, мы здесь надолго — с неудовольствием подытожил Ивор. — Ну что же, задачи остались прежними. Усамн — маг в ответ кивнул, показывая, что слушает его — бери себе помощников, и подновите сигнальный контур вокруг скалы. После такого буйства магии его напрочь разнесло, я не ощущаю даже остатков. А я сейчас составлю письмо Ликару…

* * *

Хоррон, насытившись, блаженно развалился на каменной лежанке в одной из комнат. Человеку, несомненно, было бы невозможно тут лежать. Холод незаметно, потихоньку пробирается в горячее человеческое тело… Час на такой лежанке легко обеспечил бы двустороннюю пневмонию, а несколько часов гарантированно вогнали бы в могилу любого представителя человечества. Отдыхать без одежды на камне, температура которого около точки замерзания воды, люди в принципе не способны. Внутри Убежища такая температура была постоянно. Неизвестные, создавшие это место, считали именно такую температуру самой приятной. Для твари, развалившейся на лежанке, тоже было достаточно комфортно.

Чувство удовольствия охватило Хоррона. Контраст между существованием в эльфийской ловушке и жизнью в собственном сытом теле просто умопомрачителен. Он блаженно потянулся, и замер, прислушиваясь. Со стороны закрытого входа послышался нарастающий шум. Даже молнии во время грозы, часто попадавшие в эту гору, не издавали такого грохота.

«— Людишки, похоже, пытаются пробиться в Убежище «— насмешливо оскалилась тварь. «- Ну-ну, пусть попытаются. Сюда не смогли пробиться даже эльфийские маги, куда уж этим недоумкам.»