Путь страсти

Сейчас она отдала бы все на свете, чтобы снова почувствовать его прикосновение... прижаться к его груди и снова почувствовать себя в безопасности.

Приподняв край одеяла, она подвинулась, освобождая ему место, чтобы он мог лечь рядом.

В глазах Шона полыхнул огонь. Его взгляд метнулся к лежавшей в постели Андреа, и он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. В комнате повисло молчание. Андреа уже решила, что он откажется, но тут Шон вдруг взялся за край одеяла, приподнял его и молча вытянулся рядом с ней.

Устраиваясь в постели, Шон гадал, что будет дальше. Ему вдруг пришло в голову, что он, возможно, только что совершил самую большую ошибку в своей жизни. Постель, на которой спала Андреа, была огромной — тут вполне хватало места для двоих... но не настолько, чтобы не заметить, что он в ней не один. Проклятие, как он ни старался, он никак не мог лечь так, чтобы не коснуться ее, а когда он закинул руку за голову, лицо Андреа оказалось совсем рядом.

Шон чувствовал на щеке ее теплое дыхание, рассыпавшиеся по подушке волосы Андреа игриво щекотали ему ухо. От нее изумительно пахло — теплым со сна, разгоряченным женским телом. На фоне лютого холода, царившего в ее спальне, постель Андреа казалась островком уюта и тепла — мечтой любого оборотня-самца — местом, где можно свернуться клубочком и уснуть возле любимой.

— А ты опасная, — пробормотал Шон. Ему вдруг вспомнился сегодняшний разговор с отцом — Дилан тогда сказал, что Андреа, мол, наплевать на принятую среди оборотней иерархию и... проклятие, так и есть! Андреа опять смотрела ему в глаза. Она не пыталась избежать его взгляда или изобразить покорность — и не испытывала при этом ни малейшей неловкости.

— Я? Опасная?! — поразилась Андреа. Она недоумевающе пожала плечами. — Ты был прав, тут действительно холодно. И если ты хочешь поговорить, то моя постель — самое теплое место. Уверяю тебя, я ничуть не опасна. Во всяком случае, для тебя.

— Нет, ты опасна, потому что младший брат вожака стаи, оборотней до такой степени потерял из-за тебя голову, что готов плясать под твою дудку.

По губам Андреа скользнула улыбка.

— Неужели? Выходит, ты пляшешь под мою дудку?

— Пляшу, милая. Причем джигу — прямо сейчас. Неужели не видишь?

Пухлые, ярко-алые губы насмешливо скривились.

— Нет, это ты опасный человек, Шон Морисси. Это ведь ты вскарабкался в окно и проник в мою девичью спальню!

— Потому что я беспокоился за тебя.

— Именно поэтому я и говорю, что ты опасный.

Глаза Андреа в лунном свете отливали серебром, лицо казалось высеченным из светлого Мрамора. При виде ее красоты что-то вдруг шевельнулось в душе Шона — на миг ему показалось, что ее глаза смотрят прямо ему в душу. И он понял, что не устоит перед ней.

Протянув руку, Шон отвел упавшую ей на лоб непокорную прядь волос.

— Расскажи мне о своих кошмарах, — шепотом попросил он. — Тебе снится Джаред? То, что он пытался сделать с тобой? Но, теперь он для тебя не опасен, милая. По закону он не имеет права трогать тебя, ты же знаешь — во всяком случае, после того как я предложил тебе стать моей подругой. Я убью его, если он только попробует близко подойти к тебе!

— Нет, — пробормотала Андреа, сжав губы так плотно, что ими можно было резать бумагу. Лицо ее стало хмурым. — Мои кошмары не имеют ничего общего с Джаредом. Мне кажется, они как-то связаны... с тем, что произошло сегодня, — упавшим голосом сказала она.

— Что?! — удивился Шон. — Ты имеешь в виду: они имеют какое-то отношение к Эли и его чудесному исцелению?

— Думаю, да. Но... точно не знаю.

— Может, расскажешь мне? А я попробую разобраться, так это или нет.

Андреа облизала губы — заметив, как они влажно блеснули. Шон едва не растерял остатки самообладания. Он еще не забыл, как он целовал эти губы и с каким пылом она отвечала на его поцелуи. Он украдкой перевел глаза вниз — грудь Андреа распирала пижамную куртку. Воровато шевельнув ногой, Шон догадался, что пижамных брюк на Андреа нет.

— Я вижу какие-то нити, неуверенно проговорила она. — Нет, не так... Они скорее похожи на провода — они опутывают меня по рукам и ногам, словно пытаются задушить. Я никак не могу выпутаться из них. И так бывает всегда, как только я пытаюсь кого-то исцелить, — мне видятся те же самые нити... только я не могу понять, действительно ли вижу их или просто пытаюсь представить их себе, чтобы сосредоточиться. Вот, например, сегодня… я видела, как они тянутся от твоего меча. И я воспользовалась ими, чтобы исцелить твоего кузена.

Интересно, подумал Шон.

— А эти твои кошмары... они как-то связаны с твоим даром?

— Нет. Я вообще не понимаю, при чем тут они.

Но беспокойство, мелькнувшее в ее глазах, подсказало ему, что на самом деле это не так. Андреа знала… и это очень ему не понравилось.

— Они имеют какое-то отношение к феям? — помолчав, спросил Шон.

— Не знаю, — повторила она. Голос Андреа звучал резко. От нее явственно пахло страхом, гневом и еще недоверием.