Путь Стратега 4 (СИ)

Под три тысячи тяжелой пехоты, плюс много стрелков.

Более безопасные стороны периметра будут держать Двадцать Четвертый и Шестнадцатый.

Двадцать Четвертый легион:

2 Когорта лимитан

1 Когорта копейщики-лимитан

1 Когорта велитов-лимитан

Приданы в помощь:

1 Когорта тяжелой цестинской ауксилии

1 Когорта копейщиков ауксилии

3 Турмы спешенных сагиттариев

2 Турмы спешенных сагиттариев-новобранцев

Сэйфские спешенные стрелки 155

Венаторы 2

К четырем когортам легиона я добавил цестинцев и побольше ауксилии.

Шестнадцатый Легион:

2 Ветеранская когорта комитат

2 Когорта комитат

1 Когорта копейщиков-комитат

1 Центурия пеших сагиттариев

2 Центурии эксплораторов

Приданы в помощь:

1 Когорта копейщиков ауксилии

1 Центурия лучников Изумрудных Островов

Сэйфские спешенные стрелки 102

Венаторы 2

Атаковала же нас исключительно кавалерия. Но то была кавалерия исключительная.

2 Сотен гвардии Пуштигбан

1 Ала шаддинской конной ауксилии

1 Ала солнечные щиты Царя

Катафрактарии 1075

Шаддинские тяжелые саваран 2330

Шаддинские легкие саваран 5405

Степные саваран Бер-Шадда 403

Десять тысяч одоспешенной конницы, построившейся широким фронтом в пять ударных кулаков по пять рядов каждый. Такое построение позволяло атаковать нас практически по всему периметру. И почти везде первые ряды составит тяжелая, ударная конница. Пуштигбан, катафрактарии или тяжелые саваран. Остальные ряды составит бронированная, лучная конница легких саваран, которые, как и в случае со штурмовым коридором, будут стрелять в упор по мере приближения, а потом попытаются перейти в ближний бой.

Всадники начали своё движение медленно. Фигуры в доспехах, почти не похожие на людей, и лошадиные головы заполнили все, куда не посмотри. Кольцо вокруг нас сужалось. Сухая пыль поднималась к небу, напоминая бледное-серое пламя. Мне пришел на ум эпизод из воспоминаний Геноция, где он еще центурионом пытался удержать своих людей от бегства перед атакой кавалерии. Я сам теперь на его месте. Масштаб больше, но суть таже. Дрожит земля под тысячами копыт, гремит и сверкает металл. Магическое зрелище приближающейся смерти. И глупое, животное начало, сокрытое в каждом человеке, пугается. Оно готово поверить, что там впереди не люди и лошади, а древние божества, сошедшие со страниц легенд и храмовых фресок, чтобы втоптать тебя в пыль. Со звериным подвыванием, ужас пытается сжать свою холодную, липкую хватку на горле всего разумного, смелого, гордого, что есть в человеке.

"Бежать!" — одну лишь мысль вопит страх.

Спрятаться, зарыться с головой куда угодно и там, дрожа всем жалким тельцем, ожидать своей участи. Может повезет, может пощадят.

Я видел как тревожно вспыхивают индикаторы морали всех подразделений на периметре, хотя столкновения еще не произошло.

"Это люди!" — объявил я через командный голос. — "Обычные смертные в тяжелых железках. Им больно, страшно, а если не страшно, то самое время им мразям испугаться. Думаете их доспехи, лошади и блестяшки круче ям, которые мы накопали? Херня! Любую проблему в жизни можно решить ямой подходящих габаритов!"

Я старался говорить проникновенно, чтобы самому поверить во все это.

"Удержите первый удар и мы победим. Вы победите!"

За моими словами скрывалась не только попытка ободрить людей, но и опыт. Память об истории прошлого мира. Шанс, действительно, есть. Как бы тяжело и страшно не казалось, но за блеском грохочущей кавалерии надо уметь разглядеть этот шанс. Вцепиться в него руками и зубами. Вырвать из лап у судьбы.

Вражеская кавалерия начала ускоряться. Еще больше взвились клубы пыли и грохот копыт сотрясал земную твердь. Двадцать тысяч вражеских жизней приближались к нам. Воины и их скакуны. Союз, в древности породивший армию нового типа. Ныне эта идея возведена цивилизацией в абсолют. Прошла путь от первых конных лучников из племен сэйфов с костяными стрелами, до полностью облаченных в сталь катафрактариев. Стальная лавина кавалерии неслась на полевой лагерь.

Две сотни метров, полторы, сотня.

Полетели первые стрелы и камни. Тугие луки саваран, тяжелые скорпионы, стационарные арбалеты и пращи соревновались в умении сеять смерть. Но никакой обстрел уже не помешает столкновению двух стихий войны: кавалерии и пехоты.

Семьдесят, пятьдесят, тридцать метров.

Брыкнувшись на своих платформах, выпустили сокрытую в механизмах мощь онагры. Полуциклопу одну из рук заменял крюк, а другой он хватал камни, каждый размером с голову ребенка, и запускал их высоко, словно это были мячики. Вражеские стрелы жалящей волной накрыли ряды укреплений. Прошивали насквозь линии щитов, раскидывая щепки.

"Держитесь! Держитесь! Вы сможете!"

Двадцать, десять, пять.

Время сжалось. Я активировал "Мгновение тишины". Медленно и плавно срывались с пальцев легионеров дротики, отправляясь на встречу врагу. Я приказал первым линиям солдат, стоявшим за щитами отступать. Прыгать под вторую линию повозок. Пусть вражеская кавалерии сметает и опрокидывает щиты.

Четыре, три, два.